Коммунистические государства на распутье - [37]

Кадар и его приверженцы до прихода их к власти хотели «делать все по-иному», то есть отказаться от террора и диктаторских методов, практиковавшихся Ракоши. Однако время, когда они стали руководителями, было неблагоприятным для осуществления этих добрых намерений. Советская военная интервенция запятнала Кадара в глазах тех самых рабочих, которых он пытался убедить прекратить сопротивление его марионеточному правительству. В декабре 1956 года рабочие советы отказались сотрудничать с властями, пока советские войска не будут выведены из Венгрии. Этого условия Кадар не мог выполнить, даже если бы ,и хотел. Затем, следуя рекомендации советских руководителей, он и его соратники решили применить террор и насилие, характерные для первых трех лет существования нынешнего венгерского режима[76].

Таким образом, можно утверждать, что Кадар с помощью своих «просвещенных» советников, заместителя премьер-министра Каллаи и руководящего секретаря партии Бела Биску. взялся за проведение «либеральной» политики, чего он не мог делать в качестве первого секретаря партии во время революции (когда это было слишком поздно) и сразу после революции (когда это было преждевременно). Коммунисты, разуется, отрицают, что в Венгрии происходит «либерализация». Они предпочитают говорить: «наша народная система, имеющая целью развитие нашей социальной жизни и общественного строя», или «углубление демократии»[77]. Но как бы партия ни взывала происходящее, эта новая глава венгерской истории в значительной мере составлена из страниц, заимствованных из книги Имре Надя.

Десталинизация также помогла Кадару избавиться от некоторых своих оппонентов по партии, благодаря чему высшее и среднее партийные звенья стали более сплоченными и лояльными. По решению Центрального комитета, принятому в августе 1962 года, из партии были исключены некоторые сталинисты и, кроме того, реабилитированы 190 неназванных бывших членов партии, в большинстве своем социал-демократы, ставшие членами партии после слияния двух рабочих партий в 1948 году, но впавшие в немилость при Ракоши. Старые социал-демократы все еще пользовались большим авторитетом и влиянием среди промышленных рабочих. Их реабилитация (пусть и посмертная) не только загладила прежние несправедливости, но и привлекла на сторону режима новых приверженцев. Демократизация, по Кадару, означает гарантию, что возврата к террору сталинистского типа не будет никогда. Но до сих пор не было дано никаких обещаний в отношении послереволюционного террора. В этом смысле режим Кадара отнюдь не перешел тот рубеж, откуда нет пути назад.

Международный статус коммунистической Венгрии стал намного хуже, после того как Советская Армия утвердила власть Кадара и его правящей клики. В течение ряда лет Будапешт тщетно пытался восстановить свой утраченный престиж и обеспечить себе на Западе и среди неприсоединившихся стран то же положение, которое занимают другие стпаны советского блока. Когда режим Кадара был осужден Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций, многие страны понизили ранг своих дипломатических представительств в Будапеште. Прошло несколько лет, пока в сознании коммунистического мира не стерлось хотя бы частично предъявление о венгерском режиме как о квислинговском. Сейчас, когда пишутся эти строки, Соединенные Штаты все еще не восстановили нормальных дипломатических отношений с послереволюционной Венгрией.

Отсутствие международного престижа оказалось на внешних отношениях Венгрии. Сознаваемое народом международное неуважение к венгерскому режиму привело также к снижению его авторитета и внутри страны. И статус и престиж можно было снова завоевать только «хорошим поведением» И если дореволюционная Венгрия Ракоши не особенно заботилась о том, как она выглядит в глазах внешнего мира, за пределами железного занавеса, то нынешнее правительство сочло необходимым систематически добиваться улучшения своих международных контактов, идя даже на то, чтобы показывать внешнему миру зачастую нереальную или сказочную картину условий жизни в Венгрии. Внутренняя разрядка мотивировалась еще и желанием режима придать стране, которой он правил, более благоприятный облик.

В настоящее время положение Венгрии в Организации Объединенных Наций в большой мере определяется ролью, которую она пытается играть на международной арене, в частности в Африке и Азии, «уда она направляет часть своего экспорта. В 1956 году и в дальнейшем советское правительство и «венгерские власти» (sic!) были осуждены в резолюциях Генеральной Ассамблеи. Эти резолюции требовали: 1) вывода советских войск из Венгрии; 2) проведения в Венгрии свободных выборов под наблюдением ООН и 3) уважения со стороны венгерских властей к основным человеческим правам и свободам. Хотя верительные документы представителей венгерского режима, посланных в Организацию Объединенный Наций, не были отвергнуты, этих представителей все же не признали. Ни Советский Союз, ни правительство Кадара не подчинились ни одной из этих резолюций, которые они расие нили как посягательство на «внутреннюю юрисдикцию» Венгрии.