Коммунистические государства на распутье - [35]

Взрослые венгры не сомневаются в том, что режим Кадара был установлен в 1956 году советскими вооруженными силами. Уже по одной этой причине, хотя есть и другие, Кадар и его правящая партийная клика должны поддерживать политику Кремля как внутри страны, так и на международной арене. Необходимость, а не чувство благодарности вынуждает Кадара присоединяться к русским силам. Благодарность никогда не была марксистско-ленинским стимулом к действию. Больше того, венгры не думают, что у Кадара есть какие-нибудь твердые личные убеждения, если не считать ярко выраженного инстинкта самосохранения.

Следовательно, Кадар — «центрист» и хрущевец по необходимости. Его тюремное заключение при Ракоши придает ему в глазах многих ореол антисталинизма, отделяет его от догматиков и сектантов, а значит, и от прокитайских элементов в венгерской коммунистической партии. Он был выбран Советами в качестве первого секретаря партии потому, что в противоположность своему предшественнику, архисталинисту Гере, он заслужил репутацию «либерального», антисталинистского коммуниста. Кадар стал послушным исполнителем воли Советов в борьбе против партийной фракции Имре Надя с ее революционерами и их ревизионистскими приверженцами. Это обстоятельство вынуждает Кадара и его единомышленников резко выступать против ревизионизма, который в Венгрии служит свидетельством одобрения революций и осуждения советской интервенции. Ревизионизм в Венгрии— это туманные концепции демократически-плюралнстского коммунизма-социализма (выдвигавшиеся Имре Надем), как и националистские и антисоветские настроения. Кадар убедился, что все эти идеи весьма популярны в некоторых партийных кругах и исключительно популярны (как замаскированное выражение антикоммунизма) среди широких народных масс.

И напротив, догматизм и сектантство отождествляются и Венгрии со сталинизмом больше, чем где бы то ни было. Причина этого заключается в том, что террористическая система Ракоши полностью скомпрометировала коммунизм даже в глазах многих его преданных последователей. Система Ракоши выявила все слабости, присущие марксистско-ленинской политической и экономической структуре, и в конечном счете настроила всю страну против режима. Кроме того, при Ракоши без всяких очевидных и разумных причин уничтожали, пытали и бросали в тюрьмы тысячи людей, в том числе сотни верных членов партии.

В связи с этим режиму Кадара приходится вести борьбу на два фронта: против ревизионистов и против догматиков. Это резко ограничивает его маневренность. Будущее Кадара и его жестко правящей клики связано с русской антиревизионистской и антидогматической линией. Такая политика заставляет венгерское руководство без колебаний придерживаться просоветской позиции во внутрикоммунистическом Расколе.

Венгерским партийным руководителям было, по-видимому, очень неприятно, когда пекинская «Жэньмннь жибао» напомнила, что в 1956 году Советы спасли их только по настоянию Китайской коммунистической партии:

«В критический момент, когда венгерские контрреволюционеры оккупировали Будапешт, в течение некоторого времени [советское руководство] намеревалось стать на позиции Капитуляции и отдать социалистическую Венгрию контрреволюционерам…

Но… китайская партия и другие братские партии, стойко Придерживающиеся марксизма-ленинизма, решительно потребовали отпора нападкам империализма и реакции и защиты социалистического лагеря и международного коммунистического движения. Мы настояли на принятии всех мер, необходимых для сокрушения контрреволюционеров»[71].

Венгерский Центральный комитет и VIII съезд партии явным образом примкнули к официальной советской позиции по огношению к Пекину и Тиране. Возможно, что восточноевропейские коммунистические режимы, включая Венгрию, могли бы добиться большей автономии в связи с обстоятельствами, созданными китайско-советским конфликтом. Но в случае дальнейшего обострения конфликта Кадар и его правящая Клика много потеряют и мало что выиграют. Более полное представление о взглядах Кадара по этому поводу можно Получить из интервью, которое он дал редакторам органа Венгерской коммунистической партии «Непсабадшаг»[72]. На вопрос о китайско-советском конфликте первый секретарь венгерской социалистической рабочей партии и премьер-министр заявил, что здесь необходимы «в определенных пределах» внутрипартийные дискуссии. Однако он сказал:

«В последнее время в рядах международного коммунистического и рабочего движения начались нездоровая дискуссия и открытая полемика по поводу важнейших заявлений Московских совещаний 1957 и 1960 годов. С точки зрения единства коммунистического движения такая дискуссия, несомненно, вредна.

Было бы желательно прекратить эту дискуссию и сосредоточить наши усилия при благоприятном во всех других отношениях международном положении на наращивании мощи международного коммунистического движения, на укреплении главного фактора его силы — единства действий социалистической системы».

Далее Кадар подчеркнул, что «интересы международного рабочего движения требуют окончания этой публичной полемики и отказа от методов дискуссии, не допустимых в коммунистическом движении». По его мнению, китайско-советский конфликт, если он продолжится, не должен освещаться в печати, где о нем «могут читать и где его могут видеть все наши враги».