Коммунистические государства на распутье - [25]

Видимо, кубинский «ракетный кризис» в октябре 1962 года был поспешной и рискованной попыткой Советов замедлить быстрорастущее американское стратегическое превосходство в неуязвимых ядерных средствах ответного удара или даже превзойти Америку в этом отношении. Кубинский кризис усилил китайско-советские разногласия, ибо китайцы видели в нем подтверждение их мнения, что Хрущев стремится к сближению с Соединенными Штатами за счет Китая и Кубы. Этот кризис также вскрыл серьезные советско-кубинские разногласия, отодвинутые на задний план недолговечными соглашениями между Хрущевым и Кастро. После кризиса кубинцы временно заняли нейтральную позицию в отношении китайско-советского конфликта[30].

Явное обострение китайско-советского конфликта вследствие китайско-индийского и кубинского кризисов привело в Начале 1963 года к быстрому ухудшению отношений между Москвой и Пекином. Китайско-советская идеологическая полемика становилась все более активной, ясной, широкой и язвительной. Пять съездов коммунистических партий в Европе, инсценированных Москвой с целью оказания давления на Китайцев, завершились сценой, разыгравшейся на восточно-ГеРмайском съезде в январе 1963 года, на котором выступление китайского делегата было сорвано другими делегатами, Качавшими топать ногами в знак протеста[31]. Визит Тнто в Москву в начале 1963 года еще больше укрепил советско-к^ославекие отношения, еще больше разжег ярость китайцев.

Однако весной 1963 года циклический характер конфликте сказался вновь. Китайско-советский обмен мнениями в Аврале — июле привел к июльской встрече 1963 года, однако полемика так обострилась, что встреча была заранее обречена на провал. Русские обвинили китайцев в стремлении избавься от Хрущева. Китайцы заявили, что мировое коммунистическое движение на грани раскола. Они поставили вопрос о китайско-советской границе; они заявили, что русские стремятся господствовать над всеми коммунистическими партиями («размахивая дубинкой»); и, наконец, в соответствии со своими расистскими взглядами они утверждали, что центры мировой революции фактически находятся в Азии, Африке и Латинской Америке — в районах, добавляли они, где Советский Союз продает интересы национально-освободительной борьбы американскому империализму[32]. Китайцы настаивали на свободе фракционной деятельности и на своем праве вето на всех будущих международных коммунистических встречах. Оки также продолжали требовать, чтобы русские извинялись перед албанцами и чтобы югославы были «отлучены» как американские агенты. Мао отказался поехать в Москву, но оказал, что Хрущев, если захочет, мог бы приехать в Пекин. Русские со своей стороны открыто заявили о своем намерении пересмотреть ноябрьское Заявление 1960 года, чтобы заклеймить Мао, а не Тито как главную опасность для международного коммунизма. Таким образом, еще за несколько месяцев до китайско-советской встречи в июле 1963 года она уже была обречена на срыв. В этот же период китайцы активизировали свои усилия по подрыву международных организаций коммунистического фронта, по созданию подконтрольных им афро-азиатских организаций и по формированию или поддержке антисоветских коммунистических партий и групп. «Нейтралистские» коммунистические страны, которые стремились балансировать между русскими и китайцами, постепенно были вынуждены определить свои позиций. Так, в мае 1963 года Северный Вьетнам встал (хотя и не полностью) на сторону китайцев. Тито усилил свою антикитайскую деятельность. Кастро вновь стал просоветским. Удивительно было, что Румыния успешно выступила против Советского Союза по вопросу о многосторонней экономической интеграции в рамках СЭВа и, оставаясь просоветской, начала заигрывать с китайцами.

14 июня, за две недели до китайско-советской встречи, китайцы опубликовали письмо русским, состоящее из двадцати пяти пунктов[33]. Оно явилось идеологической платформой для раскола, развернутой и недвусмысленной атакой на внутреннюю и внешнюю политику, проводимую Хрущевым после смерти Сталина, и тем самым претензией на замену русских в руководстве международным коммунистическим движением. В то же время произошел ряд китайско-советских дипломатических инцидентов.

В июле 1963 года, когда в Москве еще продолжалась китайско-советская встреча, между Востоком и Западом начались переговоры о запрещении ядерных испытаний. Китайско-советские идеологические разногласия усилились. 14 июля русские выступили с Открытым письмом, полностью отвергавшим китайскую идеологическую платформу. Из письма стало ясно, что участникам совещания не удалось сгладить разногласия.

Провал встречи и подписание договора о запрещении ядерных испытаний дали повод к ряду новых, открытых и резких полемических столкновений. С точки зрения полного отказа от иносказательности и прямоты осуждений, пожалуй-наиболее типичным было китайское заявление, что подписание Москвой договора о запрещении ядерных испытаний является предательством международного коммунистического Движения. Китайцы огласили суть и детали вопросов о границах и об атомном оружии. В международном коммунистическом движении резко усилилась их фракционная деятельность. Стало ясно, что там, где Китай не в состоянии поставить под свой контроль существующие коммунистические Партии, он намерен создавать новые. Китайцы также приступили к печатанию многочисленных пространных и резких статей против Советского Союза.