Коминтерн и Латинская Америка: люди, структуры, решения - [28]
Выбор в пользу Мексики, сделанный руководством III Интернационала, основывался на тогдашнем понимании большевистским руководством геополитического положения данной страны и преувеличенной оценке ее революционного потенциала, основанной не на реальном знании политической ситуации и состояния рабочего движения страны, а на иллюзорных представлениях о них. Миссия Бородина была задумана как многоходовая комбинация. Одновременно решалось несколько задач как стратегических, так и тактических. Одни были связаны собственно с Коминтерном, другие — с соображениями дипломатического характера в Мексике и США. 17 апреля 1919 г. председатель Совнаркома РСФСР В. И. Ленин подписал документы о назначении М. Грузенберга (Бородина) генеральным консулом РСФСР при правительстве Мексики, уполномочив его на ведение переговоров об установлении дружественных межправительственных отношений[152]. Безусловно, Москва учитывала тот факт, что из всех латиноамериканских стран, поддерживавших дипломатические отношения с Россией к моменту Октябрьской революции, лишь Мексика не разорвала их после прихода к власти большевиков, а лишь приостановила [153]. Хотя логичнее было бы направить для переговоров полномочного представителя, Бородин был назначен лишь консулом. Это было связано с тем, что с 1913 г. назначенного российского посла в Мехико не было, но консулы продолжали работать.
Немаловажную роль играло то, что руководство Советской России и III Интернационала не могло не видеть в Мексике потенциального союзника и явно намеревалось сыграть на политической ситуации в стране и особенностях ее взаимоотношений с США, связанных с завершением буржуазно-демократической революции, носившей явно антиамериканскую окраску. Это вкупе с «прогерманской ориентацией» президента В. Каррансы привело к серьезному кризису в отношениях с США. Хотя Карранса и не был, как это показывают исследования ряда мексиканских авторов, «германофилом» в строгом смысле этого слова (он лишь хотел сохранить хорошие отношения со всеми европейскими государствами вне зависимости от их отношения к войне), победы Германии и её союзников способствовали росту антиамериканских настроений в Мексике. К тому же Германия открыто пользовалась свободным доступом в мексиканские порты для военных целей, а публичные заявления немецкого посланника фон Экхардта о стремлении мексиканского президента к установлению более тесных отношений с кайзером Вильгельмом II способствовали нагнетанию «тревожной и опасной обстановки». В то же время Карранса использовал Германию для того, чтобы шантажировать США своими «контактами» с Берлином. Эта тактика оказалась частично успешной, по крайней мере во время войны: перед лицом увеличивающегося напряжения в американо-германских отношениях президент США В. Вильсон де-факто признал правительство Каррансы[154]. Важно другое: президент Мексики рассматривался общественным мнением США как союзник немцев, и после поражения Германии ему пришлось столкнуться с куда более грозной опасностью интервенции со стороны США, чем ранее. Об этом регулярно информировало правительство Генеральное консульство Мексики в Нью-Йорке [155]. Именно на этих настроениях, вероятно, и предполагали сыграть руководители (б), НКИД РСФСР и Коминтерна.
Имеющиеся документы и материалы не позволяют с абсолютной точностью определить, какой была приоритетность задач, возложенных ИККИ и НКИД РСФСР на Бородина. Однако определенные выводы сделать все-таки возможно. Эмиссар Коминтерна и Совнаркома должен был добиться признания мексиканским правительством Советской России, дать импульс созданию коммунистических партий в Латинской Америке, обеспечить координацию действий коммунистического движения региона с центром в Мексике, организовать финансовую поддержку миссии Л. Мартенса в США и латиноамериканских компартий[156]. И хотя решение этих задач было чрезвычайно важным делом, оно тем не менее носило тактический характер. Но были и другие соображения — стратегические.
Радикальный американский журналист К. Билс полагал: основной задачей Бородина было не допустить вступления США в войну против Советской России, организовав «такие неприятности в Мексике», которые подвигли бы Вашингтон на вооружённую интервенцию в эту страну[157] и связали бы американцам руки нерешенными проблемами вблизи собственных границ. Идейным и организационным центром создания таких трудностей для США потенциально могла бы стать мексиканская компартия, работа которой, несомненно, приобрела бы антиамериканский характер. Судя по воспоминаниям М. Н. Роя, Москва не только не считала, что подобная деятельность испортит отношения с Мексикой, наоборот, рассчитывала на поддержку её президента, полагая, что антиимпериалистическая направленность коммунистического движения вполне сочетается с основным вектором внешней политики Мексики — противостоянием с Соединенными Штатами.
