Комета - [13]
- Пращевайте други дорогие! Я в Индию лечу! От нашей власти, серости, зимы. Хочу быть щаслив! А может в Персию! Но, всё равно – счастливо оставаться!
Мало кто из толпы расслышал что-то полностью. Многие упали на колени и вдохновенно крестились. Многие плакали от радости, не веря своим глазам.
- Свят, Свят, Свят...
- Да что там Свят! Велик! Он наш, он Русский!..
- Вы видели, он в небо поднялся, свободным став, как птица!
- Да что там птица! Словно человек!
- Да, наш народ великий - самородок! А всё кричат – героев нет! Героев дайте!
- Да в каждом з нас сидит герой!
- И если Рассею населяют такие люди, она не может не быть великою державой!
Ветер болтал медленно плывущий по небу шар и постепенно заворачивал его в сторону острожных построек, окружённых серыми крестьянскими избами.
- Вы слышали, он в Индию летит?
- Нет в Персию сказал...
- И там и там тепло, и нет зимы...
- Как это нет зимы?
- Вот так вот... Нет и всё...
- И што, там на деревьях хлеб растёт и реки там из молока?
- Не знамо... Но свободы уж верно поболе...
- А мы и тут устроим теперь такую жисть, что не захочешь умирать!
- Герои мы иль нет?
- Ну да! Герои!
- А если вдруг не выйдет, наделаем шаров и все махнём от седа!
- А корова, а изба, кому оставишь?
- И для коров наделаем шаров!
- Из их же пузырей?
- Робяты, та не важно. Важно то, што выход теперь есть!..
- Ой, ёооо...
Толпа замерла. Шар стремительно худел, или он лопнул, или дым остыл, неизвестно. Но дьякон падал прям на пожарную колокольню. Разбегались в разные стороны сопровождавшие его детишки, испуганно при этом голося. Дьякона ударило о каланчу, отшвырнуло. Он полетел вместе со сдувшимся шаром на крышу острожной казармы, и проломив её исчез из видимости толпы. Пролом медленно поглощал изодранный пузырь. Какое-то время все остолбенело молчали.
-Ха, вот тебе и Индия...
- И Персия, летун...
- Усё, зимы не будет... Ага...
- Свободы захотел? Бог завещал смирение! А надувать шары не завещал...
- Герой!.. Посмешище!
- Да, выход есть… Тока теперь в казарме через крышу...
- Вот и долетался, самородок...
- Ну не пацан уже... А всё туда же...
- Всё цацечки-игрушечки, а людям сеять надо... Погоды вон какие стоят...
- Ну посмешил, конечно, Пантелей...
- Тьфу на него... Дурное это дело...
Тобол блестел на солнце величаво, готовя себя к встрече с Иртышом, весна буяла...
До отмены крепостного права оставалось ещё целых сто восемьдесят лет…
ВАРАТУШИ*
***
С торжеством индустриализации, канули в лету времена ремесленничества и кустарничества, а вместе с ними исчез и уникальный домашний уклад.
Сегодня я хочу рассказать об ушедшем в небытие ремесле варатушечников.
Совсем недавно, ни одна семья не обходилась без, таких необходимых в быту варатуш, а хороший мастер – варатушечник, был уважаемым и известным на всю округу.
Мастерство варатушечнества передавалось из поколения в поколение, и варатушечники, неизменно заботились о качестве изготовляемых ими варатуш, как о фамильной чести.
Используя опыт многих поколений варатушечников, мастера – варатушечники, создавали настоящие варатушные шедевры, вкладывая в них частичку своей души, украшая варатуши изящной резьбой и росписью. Как правило, при этом использовались мотивы из русских народных сказок.
Поэтому варатуши были, не только необходимым предметом обихода, но и украшением дома и свидетельством достатка его хозяев. Хорошие варатуши ценились, наряду с изделиями из малахита и яшмы. В зависимости от качества, варатуши, могли служить не одному поколению и часто передавались, как драгоценное наследство.
Старые мастера – варатушечники, иногда, брали в обучение, проявивших свои способности юношей, желающих связать свою жизнь с варатушечничеством. И через несколько лет, снимая слой за слоем, пелену незнания с секретов мастера, молодой ученик постигал навыки изготовления варатуш.
Выбор заготовки для будущей варатуши, её первичная обработка и подготовка формы, это была повседневная рутинная работа подмастерья – варатушечника. А вот окончательную тонкую обработку, брал на себя опытный варатушечник. Но, даже если эта работа доверялась подмастерью - варатушечнику, то, всё равно, всегда под контролем опытного мастера-варатушечника.
"Как снимается стружка с будущей варатуши", "под каким углом держится инструмент", "вовремя ли охлаждается обрабатываемая заготовка", все эти нюансы имели значение при изготовлении качественной варатуши.
Хорошо сделанная варатуша, была гордостью мастера и непременной радостью для покупателя.
На заре эры индустриализации, конкуренция на рынке варатуш была проиграна мастерами – варатушечниками, наплыву унифицированной продукции массового производства. Попытки варатушечников противостоять индустриальной агрессии, при помощи организации варатушечных артелей, не принесли ожидаемых результатов и варатушечничество, навсегда исчезло, как индивидуальное ремесло. А скоро, и сами варатуши, вышли из обихода.
Последний варатушечник, умер в 1936 году в возрасте 104 года, в сибирском лагере для политических заключённых, будучи осуждённым по ст. 154а УК РСФСР 1926 года(Мужеложство)
*«Варатуша» – вымышленное название несуществующего предмета (прим. Авт.)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Торчит Саша в чайной напротив почты, пьет кислое пиво, гордо посматривает на своих собутыльников и время от времени говорит: — Если Бог, — говорит, — когда-нибудь окончательно осерчает на людей и решит поглотить всех до последнего человека, то, я думаю, русские — на десерт».
Вам никогда не хотелось остановить стремительный бег времени и заглянуть в прошлое? Автор книги, Сергей Псарёв, петербургский писатель и художник, предлагает читателям совершить такое путешествие и стать участником событий, навсегда изменивших нашу привычную жизнь. В книгу вошла повесть о послевоенном поколении и службе на космодроме Байконур, а также материалы, связанные с историей лейб-гвардии Семёновского полка, давшего историческое название одному из интереснейших уголков старого Петербурга – Семенцам.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
Ида Финк родилась в 1921 г. в Збараже, провинциальном городе на восточной окраине Польши (ныне Украина). В 1942 г. бежала вместе с сестрой из гетто и скрывалась до конца войны. С 1957 г. до смерти (2011) жила в Израиле. Публиковаться начала только в 1971 г. Единственный автор, пишущий не на иврите, удостоенный Государственной премии Израиля в области литературы (2008). Вся ее лаконичная, полностью лишенная как пафоса, так и демонстративного изображения жестокости, проза связана с темой Холокоста. Собранные в книге «Уплывающий сад» короткие истории так или иначе отсылают к рассказу, который дал имя всему сборнику: пропасти между эпохой до Холокоста и последующей историей человечества и конкретных людей.