Комбат. Исходный код денег - [27]

В два часа четвертой парой была лекция, но разве это имело значение. Ефимов помчался на встречу. Депутат окинул его внимательным взглядом и молча указал на стул. Виктор сел.

– Ты согласен перевестись на вечернее отделение? Такое начало разговора оказалось для Ефимова совершенно неожиданным, но он не растерялся и твердо ответил:

– Переведусь, если буду у вас работать.

– Очень хорошо. Ты представляешь свои обязанности?

– Честно говоря, не очень, но если вы меня выбрали, то, наверное, считаете, что я с ними справлюсь.

Такой ответ понравился депутату, он довольно улыбнулся и сказал:

– Обязательно справишься, тут особой премудрости нет. Главное – понимать, для чего ты работаешь.

Виктор хотел разразиться правильными словами насчет служения Отечеству, но он хорошо помнил разговоры однокурсников-деток, позволявшие обозначить некий свод неписаных правил начинающего бюрократа, и твердо произнес:

– Я буду должен в точности исполнять ваши поручения.

– Хорошо сформулировал, молодец. Пока ты молод и зелен, от тебя будет требоваться именно это. Если захочешь проявить личную инициативу, сначала посоветуйся со мной. У нас, как известно, инициатива наказуема. Второе важное качество хорошего помощника – умение держать язык за зубами. Даже о том, чем нас кормят в депутатской столовой.

– Если я распущу язык, это пойдет на пользу только вашим противникам. Вам же это повредит. А если оно повредит вам, то, значит, и мне. Молчание – золото, иногда в буквальном смысле этого слова.

Тут депутат пристально взглянул на Ефимова. Случайно ли парнишка обмолвился насчет золота? Если нет, то он далеко пойдет.

Поначалу основное время занимала курьерская работа. Виктор развозил по адресатам различные бумаги или передавал информацию, которую депутат не хотел сообщать по телефону. Иногда Ефимову вручались записки, и при этом его хозяин шутливо замечал:

– Съешь ее, если тебя остановят враги.

Были и другие замечания в том же шутливом тоне, за которым скрывалось прощупывание Ефимова, уточнялось, готов ли он действовать в интересах хозяина даже тогда, когда эти интересы окажутся за гранью дозволенного. Наконец, когда Виктор оказал депутату услугу довольно щекотливого характера, тот протянул ему несколько стодолларовых купюр:

– Держи, заработал.

И Ефимов деньги взял, не потому, что они были ему позарез нужны, а демонстрируя свою готовность и далее выполнять любую работу.

Иногда, когда требовалась особая срочность или Виктору предстояло весь день провести в разъездах, депутат выделял ему машину. Как-то шофер подвез его к дому. Выйдя из салона, Ефимов нос к носу столкнулся со Сквозняковым, возвращавшимся с работы.

– Ишь ты! Тачка – высший класс! Давно ты на таких раскатываешь? – Олег не особо пытался скрыть зависть.

– Дали попользоваться, – честно признался Виктор.

– Нормально! Я тоже хочу.

– Для этого нужна самая малость.

– Какая?

– А вот такая, – Ефимов достал корочку помощника депутата.

– Сильная вещь. Говорят, у вас куча разной халявы.

– Пусть говорят. Быдло любит языки чесать. А мы, государственные люди, должны держать рот на замке, – многозначительно сказал Виктор.

Олег, с детства отличавшийся скверным характером, фразу насчет быдла принял на свой счет и, желая отплатить Ефимову примерно той же монетой, как бы между делом заметил:

– Ты в курсе, что у Игоря с Верой скоро свадьба? Уже вовсю готовятся.

– Нет, – сказал Виктор, последние месяцы буквально разрывавшийся между учебой и работой. – Я думал, они будут тянуть до второго пришествия.

Настроение его заметно испортилось.

Глава 11

Пусть не главной, но одной из основных причин, подтолкнувших Григорьева к мысли об автосервисе, была та, что старший брат его лучшего студенческого приятеля работал автослесарем в госконторе и был известен как замечательный мастер. Он постоянно имел левые заказы и по этой причине оставался на скудном государственном довольствии.

Игорь брата переманил и теперь был относительно спокоен за кадры. Сам он в ремонте автомобилей смыслил мало, только благодаря своей общей технической подкованности, и мог набрать таких работничков, что мама не горюй. Они бы в два счета загубили его бизнес. У брата имелось еще одно достоинство, редкое для русского мастерового человека: он достаточно спокойно относился к спиртному. Если приходил человек, от которого доносился запах перегара, брат без колебаний выставлял его прочь. Остальные брались на испытательный срок и, если показывали себя настоящими умельцами, зачислялись в штат.

Но укомплектовать штат собственными усилиями удалось не полностью. Вмешались Гусь с Толкачом. Они привели парочку своих мастеров. Игорь догадывался, вернее, точно знал, что это за работники. Они должны были разбираться с угнанными автомобилями. Люди Гуся с Толкачом оказались жадными до денег и просто двужильными. Они выполняли обычную работу, а после нее, если пригоняли машину, разбирались с ней. Игорю пришлось установить четкий распорядок дня. Обычные сотрудники находились в мастерской строго до определенного времени. Это относилось ко всем дням, а не только к тем, когда совершался угон, чтобы люди привыкли к заведенному распорядку и не смели его нарушать.