Командор войны - [2]

Пэгги удалилась, и Бобби задумчиво сложил бумаги в конверт. Если делами этого Рассела Эрла занимается старинная швейцарская фирма, значит, человеком он был не бедным. Скорее всего — богатым. А может быть — очень богатым. Неужели лорд упомянул его, брокера Дуглас-Хьюма, в своем завещании?

Бобби отхлебнул горячий кофе, обжег нёбо, но даже не почувствовал этого. Все утро он гнал от себя подобные мысли, боясь спугнуть удачу, но сейчас, сидя в одиночестве за столиком ресторана Кончини, Бобби не мог противиться им. Наследство, деньги, новая жизнь! Жизнь богатого, уверенного в себе человека, распрощавшегося с бесконечно серыми буднями начинающего брокера. Бобби отдавал себе отчет в своих проблемах: ему далеко за тридцать, а он по-прежнему числится подающим надежды, по-прежнему зависит от глупого толстого Эдвардса, от надоедливых клиентов и требовательного совета директоров. Ворочающие миллионами долларов биржевые маклеры казались Бобби небожителями, подлинными хозяевами жизни, и он, мелкий, никому не интересный брокер, дрожал от зависти при одном упоминании о них. Теперь этому конец. Теперь он — лорд Роберт Дуглас-Хьюм. «Безусловно, лорд Дуглас-Хьюм, мы все сделаем, как вы прикажете, лорд Дуглас-Хьюм…» Возможно, он поручит Эдвардсу вести свои дела, брокер он вроде толковый. Бобби улыбнулся и одним глотком допил кофе. Ну где же этот чертов адвокат?

Богдан ле Ста появился в ресторане Кончини ровно в полдень, минута в минуту, и уверенно подошел к столику Бобби. Подтянутый рыжеволосый мужчина с аккуратно подстриженной рыцарской бородкой, он был одет в добротный, английского сукна костюм и держал и руках тоненький кейс.

— Богдан ле Ста.

— Роберт Дуглас-Хьюм.

Мужчины обменялись рукопожатиями, и рыхлую ладошку Бобби сдавили железные тиски адвоката.

«На тренажерах он, что ли, занимается?»

Четко вырезанное лицо Богдана могло бы украсить любой голливудский боевик, и Дуглас-Хьюм почувствовал укол зависти — его собственная физиономия не была столь откровенно мужественна.

— Признаться, я едва не опоздал, — адвокат присел за столик, — в вашем городе ужасные пробки.

По-английски ле Ста говорил с легким акцентом, а его миндалевидные карие глаза внимательно ощупывали Бобби. Американец понял, что его изучают, и улыбнулся:

— Давно в Нью-Йорке?

— Только что из аэропорта и сегодня же отправляюсь обратно в Берн. Я прилетел специально для встречи с вами.

— Ко мне еще никто не прилетал — из Европы. — Спокойный голос Бобби ничем не выдавал его крайней заинтересованности, «…прилетел специально для встречи с вами!» — О чем вы хотели поговорить?

Карие глаза ле Ста снова внимательно оглядели американца, и Бобби вдруг увидел, что уши его собеседника лишены мочек.

«Забавно. Может быть, поэтому он носит довольно длинные волосы?»

— Мистер Дуглас-Хьюм, дело, о котором я должен с вами поговорить, удивительно и необычно. Я впервые сталкиваюсь с подобным в своей практике.

— Очень интересно.

Богдан сделал маленький глоток кофе, и на его правом мизинце сверкнула рубиновая капля маленького перстня.

«Небось получил эту побрякушку в какой-нибудь Сорбонне».

— Как я уже сообщал, речь идет о завещании лорда Рассела Эрла. Он скончался две недели назад в одной из частных клиник Берна. Я имею честь быть его душеприказчиком.

— Я не был знаком с этим джентльменом.

— Возможно, вам повезло, мистер Дуглас-Хьюм. К сожалению, лорд Рассел не отличался дружелюбием и имел довольно тяжелый характер. Достаточно сказать, что в своем завещании он не упомянул никого из своих родственников или знакомых. Детей же у лорда Рассела не осталось — единственный сын погиб во время войны в Заливе. Он был летчиком.

— Тяжелая утрата.

— Вы правы. — Богдан сухо кивнул. — Как бы там ни было, у лорда Рассела не осталось ни одного прямого наследника.

Сердце Бобби забилось сильнее:

— А наследство большое?

— Банковские счета, акции, недвижимость, все это оценивается в тридцать пять — сорок миллионов фунтов стерлингов. Минус налоги, разумеется.

А вот теперь Бобби вспотел. Он чувствовал, что не в силах совладать с предвкушением, и его голос предательски задрожал:

— Какое отношение это имеет ко мне? Богдан ле Ста оставался невозмутим:

— В последние годы лорд Рассел был крайне озабочен фактом приближения смерти. Будучи человеком эксцентричным, он увлекся теорией переселения душ. Вы слышали о ней?

— Не придавал значения. — Небрежность в голосе Бобби ловко маскировала его невежество в данном вопросе.

— Лорд Рассел убедил себя в том, что после смерти его душа переселится в другое тело, и таким образом его личность продолжит свое существование. В последнее время он настойчиво искал своего преемника, желая обеспечить тому достойную жизнь. Лорд окружил себя всевозможными медиумами, колдунами, шаманами… ну, вы меня понимаете. В конце концов им удалось вычислить человека, в которого якобы отправится душа старого лорда Рассела.

— Вы хотите, чтобы я в это поверил? — Бобби почти шептал.

Сорок миллионов фунтов стерлингов — это… это почти шестьдесят миллионов долларов! Рубашка Дуглас-Хьюма стала мокрой от пота.

— Господа желают что-нибудь еще? — Красавица Пэгги остановилась и бросила заинтересованный взгляд на мужественное лицо Богдана.