Командор Советского Союза - [16]
Для начала позволю себе несколько предложений. Во-первых, увеличить количество комедий, выпускаемых кинофабрикой, и усилить их остроту. У нас замечательные комедиографы и они я думаю в состоянии снимать больше. Что касается Государственного комитета Совета министров СССР по кинематографии, то полагаю можно договориться напрямую с ЦКК, чтобы они параллельно прочитывали сценарии. Так мы создадим некий противовес от засилья чиновников Госкино. Кроме того, фабрики киноплёнки уже получили распоряжение об увеличении выпуска, и о расширении ассортимента, и о дополнительном контроле качества. А то наша цветная плёнка — это какой-то позор. Ну и последнее предложение – в случае сценарного голода шире обращаться к литературной классике. Стивенсону, Вальтеру Скотту, Шекспиру и других. Не стесняйтесь. Вопросы авторского права решим в рабочем порядке, а если товарищи из Госкино будут мешать, то мы, наверное, сможем им разъяснить текущий момент. Если есть какие-то другие проблемы, готов выслушать и помочь разрешить.
- Проблемы? – Пырьев задумчиво крутил в руках карандаш. – Ну в основном те-же что и всегда. Фонды, средства, кадры. Деньги есть – нет материальных фондов. Фонды выделили – деньги уже как-то потрачены.
- Так. Давайте по фондам. Что в первую голову? Дерево, металл, в каком виде, сколько. Сделайте заявку, и отправьте на Минточмаш. Кстати, у нас полно некондиционного сырья. Тот же металл в трубах и трубках, листовой металл и пластик, и вообще всякого – разного тоннами. Списывать не можем в силу ряда причин, а вот передать на баланс – легко. Кроме того, есть заводы, выпускающие сырьё и материалы в том числе и космического назначения. Если выделите людей, то мы им устроим поездку по нашим закромам. Ещё можно договориться с военными. У них склады на три войны, и пять армагеддонов. Оружие, в том числе и историческое, форма, и снаряжение включая то, что в музее было бы вполне уместно.
- Пробовали. – Иван Александрович вздохнул. – За каждую железку пришлось биться как лев.
- Вообще не вопрос. Решим. – Александр покачал головой. - Там же у них можно разжиться киноаппаратурой. Они сейчас в массовом порядке переходят на техноэнергетические запоминатели, так что для всяких учебных заведений, и школ, можно забрать кинопроекционные аппараты.
- Так экран же маленький у запоминателей? – Удивился Пырьев. – Для чего он военным?
- Был маленький. – Александр усмехнулся. – Сейчас минточмаш выпускает три вида проекторов. Маленький с максимальным полем метр на два метра, средний - три метра на шесть, и самый большой, который может выдать изображение шесть на восемь метров. Кстати, можем поделиться. Три- четыре проектора могу отдать из своих фондов хоть завтра.
- Да вы что? – Пырьев как-то засуетился, и даже встав пробежался по кабинету. Он много раз слышал об огромных экранах, что появились у военных и в крупных госучреждениях, но не предполагал, что это к ним попадёт в сколь-нибудь ближайшей перспективе. – Вот это было бы ну очень хорошо. А то даже просмотреть снятые пробы, целая история.
- Ещё могу отдать экспериментальные гравиплатформы. Делали для… оружия, но отказались в итоге. А там такая штука интересная. Может скользить над землёй на установленном расстоянии, и даже летать невысоко. Поднимает до двух тонн. Для камеры я считаю идеальный вариант. Заряжается электричеством, если невысоко, летать может часов десять, ну а если подключить внешнее питание, то будет просто висеть пока не отключите.
- Ох. – Опытный режиссёр, Пырьев сразу сообразил, что для кинопроизводства такая платформа просто незаменима. – А ещё?
- Жадный вы, товарищ Пырьев. – Александр рассмеялся.
- Да как тут не быть жадным! – Пырьев отбросил карандаш который крутил в руках и тот звякнув отлетел куда-то под стол. – Кто не придёт – все требуют. Дай то, дай сё. Как будто у меня здесь рог изобилия. А мы всё тришкин кафтан фондов латаем. То одного нет то другого.
- Выделяемые средства вам увеличат. Примерно вдвое, и это только для начала. – Ответил Александр, и сформировав на кончиках пальцев магему воздушной волны, вытолкнул карандаш из-под стола вместе с облаком пыли, а после тем же всплеском подбросил его вверх и поймал рукой. – Но я так понимаю, что главная проблема в нехватке плёнки?
- Голод по светочувствительным материалам жесточайший. – Пырьев кивнул. - Всё в дефиците. Плёнка, фотобумага, реактивы… Каждая проба – метров пятьдесят плёнки. А этих проб на один эпизод может быть и десять штук.
- Часть заберём у Минобороны, часть у геологоразведки. Они переходят на видеозапись и запоминатели.
- Не отдадут. – Иван Александрович помотал головой. – Костьми лягут, но ни крошки реактивов, ни метра плёнки не дадут.
- Спорим, они сами к вам прибегут, с просьбой принять на баланс всё это хозяйство? – Александр громко расхохотался и встав подошёл к батарее телефонов на директорском столе, и поднял трубку аппарата с гербом. – Мечников у аппарата. Соедините пожалуйста с Антроповым из Мингео. Жду… Пётр Яковлевич? Рад слышать вас в добром здравии… На юбилей супруги? Обязательно буду. Но и вы нас не забывайте. Да. Есть по вашей части кое-что… Э нет. Какой-же это сюрприз. Вы уж приезжайте как будет время свободное, я вам всё и покажу. Такого точно ни у кого нет. Даже армейским пока не отдам. Мало слишком и дорого. Для армии ничего не решит, а вот для геологоразведки очень будет кстати. Но я по другому вопросу. Вы нормативку от вчерашнего из Совмина не читали? Ай-яй. Как-же это ваши секретари опростоволосились. А ведь там, нечто весьма существенное. Например, запрет списывать фондируемые материалы по истечению срока годности в количестве более чем пять процентов от полученного. А сколько у вас киноплёнки на складе? А фотобумаги и реактивов? Вот то-то и оно. И будет вся эта куча лежать до следующей ревизии. А списание через ревизию — это же верный способ возбудить прокуратуру. А наш дорогой Роман Андреевич Руденко[1], ну вот буквально третьего дня выхватил выговор по партийной линии ровно вот за это. Что не борется с растратами фондируемых материалов. Что делать? Ну торговля что-то заберёт конечно. Но у вас же упаковки не для граждан. Кому в магазине нужна плёнка в коробке на четыреста метров? Ну возможно купят редакции крупных газет. Но у них, с этим, проблем особо нет. Военные? Так у них та-же история. Будут сейчас бегать со своей плёнкой. Нет, конечно есть одно место где вам возможно помогут, но это если вы с ними не портили отношения. Где? Так у Ивана Александровича Пырьева на Мосфильме. Подкинете им дерева там, тканей списанных, да ещё чего-нибудь полезного, а они у вас возможно заберут плёнку. Я конечно замолвлю за вас словечко, но и вы уж не обижайте товарища Пырьева. Нужное ведь дело делает человек. Хорошо. Непременно буду.
Когда всё вокруг чужое, когда уже нет места сомнениям и нужно идти вперёд, он пройдёт там, где до него сдохли многие крутые парни, и он точно знает что делать с любой стороны от дульного среза и пробьёт путь там, где его не может быть. Потому что он мастер дорог.
Так непросто шагнуть через тысячи световых лет, через бездну, для которой ты даже не песчинка. Но сделать шаг нужно. Потому что есть те, кто в тебя верит, и те, кто от тебя зависит, и даже те, кто хочет, чтобы ты сдох. А ты, просто солдат огромной и очень холодной страны, где точно знают цену жизни.
Жизнь российского офицера, распланированная до мелочей, меняется с переходом в другой мир, и прежней уже не будет никогда. Взойдя по лестнице миров до первого серьёзного барьера, он должен показать что достоин стать богом. А вот каким, жестоким или всепрощающим, решит только он сам.
Он сделает то, что не сможет никто. Он сделает то, о чем никто не мечтает, и даже то, о чем никто не догадывается. Он – эксперт по выживанию.
Второй роман цикла «Офицер».Он — бывший ликвидатор и служащий Гохрана. Он знаком со смертью не на словах, и он просто офицер. Человек чести и долга. Перед страной, людьми и памятью предков. И это мы вместе с ним ищем в прошедшем времени опору, дабы не оступиться в дне сегодняшнем. И найти ответы на вопросы, которые уже решили наши деды и прадеды.
Он – бывший ликвидатор и служащий Гохрана. Он знаком со смертью не на словах, и он просто офицер. Человек чести и долга. Перед страной, людьми и памятью предков. И это мы вместе с ним ищем в прошедшем времени опору, дабы не оступиться в дне сегодняшнем. И найти ответы на вопросы, которые уже решили наши деды и прадеды.
Порог буйного 68-го года, партизанская республика в сердце Анд, подъем профсоюзного движения, патриотически настроенные офицеры и другие общественные силы. Индейцы гуарани, аймару и кечуа, шахтеры оловянных рудников и нефтяники, солдаты и рейнджеры, американские инструкторы, бывшие нацисты, коммунисты и леваки всех мастей. Команданте Че Гевара, городские партизаны Гильен и Маригелла, молодой преподаватель Абимаэль Гусман, братья Кастро и один бывший студент-этнограф из Москвы, ныне команданте Тупак Амару. Партизанский очаг создан, теперь нам нужна партизанская страна. ¡Hasta la victoria siempre!
Мир Меча и Магии. Прошло пятьсот лет с тех пор, как отгремела Великая Битва Магов. Но мир не угас, хотя бесплодные выжженные земли, стали прибежищем Чудовищ и разной Нечисти. Возвращаться в то место, где тебя пытались убить — дурная примета. Но Алексу пришлось вернуться, хоть он сделал это не по своей воле. Согласившись на просьбу архимага, сопровождать королеву и её мать, он отправляется с ними в путешествие по землям Голубого мира. Что ждёт их в этом походе, никто себе не мог представить. Обложку на этот раз делал не я, а, похоже, сам автор.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Аварии случаются и с машинами времени. Безнадежно сломался компас «будущее-прошлое». Вот и попадают герои рассказа в неизвестные места и непонятные времена…
Лев Толстой с помощниками сочиняет «Войну и мир», тем самым меняя реальную историю…Русские махолеты с воздуха атакуют самобеглые повозки Нея под Смоленском…Гусар садится играть в карты с чертом, а ставка — пропуск канонерок по реке для удара…Кто лучше для девушки из двадцать первого века: ее ровесник и современник, или старый гусар, чья невеста еще не родилась?..Фантасты создают свою версию войны Двенадцатого года — в ней иные подробности, иные победы и поражения, но неизменно одно — верность Долгу и Отечеству.
Попаданец в тело южань-вонга, зная ближайшие события, помогает джедаям справиться меньшими потерями.
Продолжение приключений заслуженного душегуба в теле мальчишки в Техномагическом СССР. Прогресс побежит вперед на полусогнутых, пригибаясь от пролетающих над головой анахронизмов.
Это совсем не тот СССР, который мы помним. Это совсем не та война, и вообще не тот мир. Но, Орден Красной Звезды, все так же ведет советских людей к победе коммунизма. В 1957 год в тело мальчишки попадает заслуженный душегуб и вообще непростой человек как-то обидно пошутивший в лицо самой Смерти. За окном СССР, где маги — энергетики, спокойно соседствуют с техниками, электриками, и простыми людьми.