Перед высокомерной уверенностью Нико в себе бравада Лили поубавилась. Девушка была слишком уставшей, чтобы противостоять ему, и очень переживала за сына, чтобы продолжать препираться с этим бесчувственным человеком и обмениваться с ним колкостями. Ей хотелось поскорее покончить со всем этим раз и навсегда.
— Хорошо... Что вы хотите знать?
— Скажи, мой ли это ребенок?
У Лили перехватило дыхание. Холодок страха пробежал у нее по спине, ноги едва не подогнулись, но каким-то чудом она устояла.
— Не понимаю, к чему этот вопрос? — почти прошептала она.
Его глаза недовольно вспыхнули.
— Ты должна ответить на этот вопрос, если хочешь остаться на свободе.
Лили едва не задохнулась от возмущения:
— Вы называете это свободой?
— Лили, — с нетерпением в голосе произнес мужчина.
Что-то еще послышалось ей в его тоне. Боль? Усталость?
Она нервно сглотнула и, опустив взгляд, принялась изучать узоры на полу. Сердце билось так часто, что у нее слегка закружилась голова. А если она признается, будет ли Нико хоть немного заботиться о ней и Денни? Поможет ли он им? Станет ли отцом для ее мальчика? Конечно же нет. Он ведь собирается жениться на принцессе соседнего государства. Возможно, Нико предложит ей деньги на содержание Денни, но Лили прекрасно знала, что ничего не бывает бесплатным. За все приходится платить. С пятнадцати лет она жила самостоятельной жизнью, и сможет позаботиться о Денни без чьей-либо помощи. Ей хватит сил и решительности. Она не примет никаких подачек от Нико!
Принц взял ее за подбородок и заставил поднять голову. Какие красивые у него глаза! Светло-голубые, как вода в зимнем озере. Когда-то она утонула в них...
— Какое это имеет значение? — спросила она, отчаянно борясь с очередным приступом паники.
Кавелли смотрел на нее в упор, не мигая.
— Мальчик на фотографии — мой сын?
За считанные секунды у нее в голове пронеслось множество ответов. Но как соврать в этот момент истины?
— Да, — прошептала она.
Руки мужчины упали. И время замерло... Но уже несколько мгновений спустя Лили почувствовала на голове пальцы Нико.
— Я помню эти волосы, — мягко проговорил он. — Все такие же шелковистые.
Нико придвинулся еще ближе к ней, их тела теперь разделяли какие-то сантиметры. Эфес сабли уткнулся ей под ребра.
— Ты помнишь? — тихо спросила Лили, ругая себя за то, что в голосе ее прозвучала отчаянная надежда на положительный ответ.
Его взгляд спустился к ее губам и задержался на них непозволительно долго. Внезапно ей захотелось прижаться к нему и вновь испытать те двухлетней давности чувства, вновь пережить те лучшие часы ее жизни.
Как приятно от него пахло: апельсинами, пряностями и теплой средиземноморской ночью!
— Я помню тебя, — сказал Нико.
На какую-то долю секунды Лили почти уверилась в том, что он поцелует ее. Но как бы не так!
Тихо выругавшись, Кавелли отпрянул от нее и, подойдя к креслу, принялся отстегивать саблю. Затем вновь повернулся к Лили:
— Я помню, как воришка попытался вытащить у тебя из сумки кошелек на площади Джексона. Я вмешался, и мы с тобой познакомились. Потом встречались по вечерам около собора. Но лучше всего я помню последнюю ночь. Ты оказалась девственницей!
Какая разница, можно ли сидеть в присутствии принца или нет! Силы были на исходе. На ватных ногах Лили подошла к одному из шикарных диванов и почти упала на него. В голове пронеслась мысль о том, что она не принимала душ со вчерашнего дня и, возможно, от нее пахло затхлостью камеры.
— Но когда ты пришел ко мне в камеру... — Она замолкла, подумав о том, каким должен быть жестоким и холодным человек, чтобы так с ней обращаться. Этот мужчина не достоин того, чтобы из-за него терять голову. Если он и принц, то не на белом коне.
— Вот что мы сейчас сделаем, — продолжил Кавелли. — Ты позвонишь своей подруге Карле и попросишь ее привезти мальчика в аэропорт. Их встретит женщина по имени Гизела...
— Нет! — Лили вскочила на ноги. — Я никогда не попрошу Карлу отвезти моего сына...
— Нашего сына, разве нет, Лили?
Отдать своего ребенка этому человеку? Ни за что на свете!
— Естественно, принцу сложно поверить простолюдинке на слово, — смело съязвила Лили, хотя внутри у нее все сжималось от страха. — Отпусти меня, и я клянусь, что ты никогда больше не услышишь обо мне с сыном ни единого слова.
— Я не могу этого сделать, signorina. — На лице Нико ясно читалось раздражение. — И я уже знаю правду. Наш сын родился почти семнадцать месяцев назад, двадцать пятого ноября, в маленькой больнице города Порт-Пьер, штат Луизиана. Роды длились двадцать два часа, и рядом с тобой находилась только Карла Бро.
Лили вновь в изнеможении упала на диван. Он все знал!
— Зачем же ты спрашивал меня, твой ли это ребенок, если так много знаешь?
— Потому что хотел услышать правду от тебя.
Лили почувствовала, что находится на грани нервного срыва. Ярость и страх смешались, и из груди у нее вырвался громкий стон. Она сама поразилась своей несдержанности.
Нико тоже был удивлен, судя по озабоченному выражению, появившемуся на его лице.
— Ты не заберешь у меня моего ребенка! — воскликнула Лили. — Я готова вернуться в камеру, но я не попрошу Карлу передать Денни тебе.
