Командировка в сказку - [6]

Услышав лязг дверей в глубине коридора, Лили вздрогнула и, вскочив с койки, всем телом прижалась к стене, будто та могла защитить ее. Единственная лампочка на потолке так тускло освещала помеще­ние, что девушке приходилось всматриваться в тем­ноту, пытаясь понять, что происходит за решеткой. Чья-то большая фигура возникла в полоске света, в замок вставили ключ. Лили сумела разглядеть форму полицейского Монтебьянко, и в следующее мгнове­ние решетчатая дверь распахнулась.

— Идите за мной, signorina, — проговорил муж­чина.

— Куда вы собираетесь меня вести? — Холодный страх сковал ее. А вдруг принц прика­зал сбросить ее с какой-нибудь скалы?

«Не будь дурой», — приказала она себе.

— Идите за мной, — повторил полицейский, по­ворачиваясь к ней спиной.

Лили недолго колебалась. Выбора у нее все равно нет. А провести всю ночь в холодной камере тоже не хочется!

У выхода их ждал лимузин. Шофер в черном кос­тюме открыл перед ней дверцу. Лили споткнулась, и полицейский подал ей руку, чтобы помочь сесть в машину.

— Прошу вас, — сказал он.

Лили замерла в нерешительности, вглядываясь в улицу за высокими воротами. Убежать невозможно! Девушка со вздохом забралась в лимузин, прокручивая в голове возможные пути к бегству. Дверца захлопну­лась, и машина сразу же тронулась с места. На ее во­прос о том, куда они едут, водитель не ответил, то ли не услышал, то ли сделал вид, что не услышал.

Когда машина остановилась на светофоре, Лили попыталась открыть дверцу, надеясь выскользнуть из машины и исчезнуть в ночи до того, как шофер об­ратит внимание на то, что ее нет в машине, но двер­ца оказалась заблокированной. Она несколько раз дернула за ручку, но безрезультатно. Водитель даже не обернулся посмотреть, что происходит.

Вскоре они проехали под аркой, и машина оста­новилась во дворе.

Когда дверца распахнулась, Лили сделала глубо­кий вдох и вылезла из машины. Что бы ни случилось, она не будет рыдать и биться в истерике. Она пере­борет свой страх! Ей нужно быть стойкой.

Мужчина в красивой ливрее сделал ей знак следо­вать за ним. Только тогда до нее дошло, что ее при­везли во дворец Кавелли в мавританском стиле, на­ходившийся на самом высоком холме города. Отсюда открывался потрясающий вид на море, а с другой стороны — на город. Два дня Лили поглядывала на дворец, размышляя над тем, там ли Нико, что он де­лает и вспоминает ли он о ней.

Теперь она получила ответы на все свои вопросы. Ей пришлось поспешить за лакеем внутрь дворца. Они прошли несколько коридоров и остановились перед позолоченными дверями. Лакей постучался и что-то проговорил по-итальянски. В ответ раздался чей-то голос, и двери распахнулись.

Кровь прилила к голове Лили, когда она перешаг­нула через порог. Представший ее глазам просторный зал с мозаичным полом украшали бесценные карти­ны и гобелены в мавританском стиле. С потолка све­шивалась массивная хрустальная люстра.

За спиной раздался звук закрывающихся дверей, и Лили в смятении обернулась. Взгляд ее пересекся с взглядом мужчины, вошедшим в зал из смежной комнаты.

Если он хотел произвести на нее впечатление и запугать, то это у него получилось как нельзя лучше. Нико был высоким и широкоплечим, а сегодня на нем была еще и отделанная золотом парадная одежда с перекинутой через плечо красной лентой. На груди несколькими рядами сверкали медали, а сбоку на ремне свешивалась сабля.

Нико медленно снял белые перчатки и бросил их на стоявшее рядом кресло.

Лили смотрела на него, широко раскрыв рот.

С отчаянием она пыталась вспомнить, каким он был тогда, когда они встретились в Новом Орлеане. Тогда он все время улыбался. Много смеялся. Невероятно, что это один и тот же человек. Может быть, у него есть брат-близнец, который представился не своим именем?

— Сейчас мы поступим так, — спокойно сказал Нико. — Ты честно и откровенно ответишь на все мои вопросы, а потом сможешь позвонить своей по­друге Карле...

— Я должна немедленно позвонить ей, — твердо возразила Лили, слегка удивленная тем, что принц знал имя ее подруги. Сразу видно, времени даром не те­рял. — Она, должно быть, сходит с ума от беспокойства. И я хочу убедиться, что с моим сыном все в порядке.

Кавелли поднял руку:

— Всему свое время, signorina. Сначала отвечаешь на мои вопросы, потом звонишь.

Лили чувствовала себя уставшей, сломленной, но старалась не показать виду. Тем более что у нее были все основания общаться с принцем на равных.

— Или я сейчас же позвоню домой, или я отказы­ваюсь отвечать на ваши вопросы.

Глаза Кавелли все же выдали его раздражение.

— Не нужно испытывать мое терпение, signorina. Ты и так попала в очень сложную ситуацию. Советую не забывать об этом.

Она гордо вздернула подбородок:

— И что вы сделаете? Бросите меня обратно в темницу?

— Возможно. Кража и контрабанда культурно-исто­рических ценностей относится у нас в стране к разряду тяжких преступлений. Мы ценим наше наследие.

У Лили опять запульсировала боль в висках.

— Я ничего не крала. Найдите уличного торговца, и вы сразу поймете, что я говорю правду.

— Вряд ли нам удастся найти его. Не говоря уже о том, что уличные торговцы обычно не продают бес­ценные предметы искусства, как-будто они дешевые безделушки для туристов. Конечно, если он вообще существовал.