Командировка в Шотландию - [39]

Его твердое, требовательное тело втягивало, вжимало ее в себя, вырывая у нее стоны нарастающего, мучительно-сладостного наслаждения, и она то и дело беспомощно вскрикивала, хватая ртом воздух, когда его пальцы ласкали напрягшийся, затвердевший сосок.

Только потом, позже, Виктория поняла, как потряс ее момент сладостного, острого, ни с чем не сравнимого экстаза. Неотвратимое желание охватило ее, напоминая о том, что теперь уже назад дороги нет. Буря эмоций смела остатки здравомыслия, сомнений и опасений. Эту бурю уже нельзя было остановить, с ней нельзя было не считаться. Слишком поздно. Она переступила черту, откуда уже нет возврата.

Роберт словно почувствовал это ее полуосознанное решение. На мгновение он прервал поцелуй, чуть отстранился назад и заглянул ей в лицо.

– Тори, ты уверена?

Она кивнула и прижалась к нему в нетерпеливом желании снова ощутить горячую твердость его тела, прикосновение нежных и в то же время требовательных рук.

– Да, – подтвердила Виктория.

Других подтверждений ему не требовалось. Не говоря ни слова, он повел ее в комнату, к постели, на которой она провела в одиночестве прошлую ночь. Со счастливым вздохом она позволила ему уложить себя на кровать.

Лаская лицо, шею, волосы, Роберт начал освобождать ее от одежды, а она, податливая, извивающаяся, сгорающая от желания, нетерпеливо стягивала с него водолазку.

Когда последняя одежда присоединилась к куче на полу, краешком затуманенного желанием сознания Виктория отметила, что все происходит так легко и естественно, словно было предназначено судьбой.

Роберт лег рядом, прижавшись к ней обнаженным горячим телом. Виктория чувствовала, что в ней все поет, когда жаркие губы целовали ее всю: виски, щеки, веки, подбородок, чувствительную ямочку на шее, спускались к плечам и снова поднимались к лицу. Она вздыхала и вздрагивала от наслаждения, когда он прижимался губами к нежному изгибу ее шеи.

– Сладкая моя, радость моя, – бормотал он низким и глубоким голосом, охрипшим от желания. – Наконец-то ты моя. Если б ты знала, как я ждал этого…

Руки жадно скользили по ее телу, плечам, шее, талии, ласкали бархатистую, мягкую кожу живота и снова возвращались к жаждущей ласки, набухшей груди.

Виктория задыхалась от бурного, мучительного наслаждения, когда его ладони гладили затвердевшие коралловые бутоны сосков. Кровь вскипала, тело трепетало и извивалось, выгибалось, чтобы крепче, сильнее прижаться к его телу. Руки сами тянулись к нему. Не ведая запретов и ограничений, пальцы гладили широкие мускулистые плечи, твердые линии живота и груди. Они придумывали ласку за лаской, стремясь подарить ему такое же наслаждение, какое он дарит ей.

– О, Тори, любимая, я хочу тебя! Как я хочу тебя!

– Так и не жди, – выдохнула она.

Его жаркие, обжигающие губы ласкали шею, ключицы, груди. Она задохнулась, и все взорвалось внутри, когда он, помедлив, обхватил губами сосок. А когда он втянул в себя жаждущий, возбужденный, изнывающий бутон, наслаждение стало почти невыносимым. Его язык обвивался вокруг алого пика, вырывая стоны из самой глубины ее существа.

– О, Роберт, пожалуйста! – взмолилась она, сжигаемая желанием. Еще никогда ни одного мужчину не жаждала она так отчаянно и даже не предполагала, что кто-то с такой страстью может ответить на ее зов.

Ее сердце и тело были наполнены им. Его силой, его мощью, его страстью.

И когда через сладостный экстаз их слияния он вознес ее на волшебных крыльях к освобождению, вместе со вспышкой чистейшей радости у Виктории мелькнула невероятная мысль: все это происходило так, как она всегда мечтала, хотя боялась даже надеяться на такое чудо.

Когда утомленные страстью Виктория и Роберт, крепко обнявшись, лежали рядом, она подумала о том, что в ней что-то изменилось. Теперь она понимала, что означало то волнующее ощущение, предчувствие чего-то прекрасного, которое не покидало ее с тех пор, как она узнала, что едет в командировку в Шотландию. Это было предчувствие любви. На радость ли, на беду ли, но она полюбила Роберта Шеридана, будущего лэрда Кинлаха, и это чувство озарило все вокруг ярким сияющим светом.

Возможно, это было безрассудство, но оно случилось, и Виктории не хотелось думать о том, что ждет ее в будущем. Она была счастлива тем, что имеет в настоящий момент.

Ее мысли прервал Роберт. Повернувшись на бок, он нежно поцеловал ее, пытаясь заглянуть в самые глубины глаз.

– Ты теперь конечно же никуда не уедешь? Останешься со мной, да?

Сердце забилось в груди как пойманная в силки птица. Остаться с ним?! Ничего прекраснее этого и желать нельзя. А что касается работы, которую она очень любит и не хочет оставлять, то всегда можно найти выход. Она вполне могла бы оставаться корреспондентом «Нэшнл джиографик» и отсылать свои статьи по Интернету. Или найти работу здесь, в Шотландии.

Однако Викторией овладела внезапная неуверенность, подтолкнувшая ее спросить:

– Объясни, почему мне не надо уезжать?

Он наклонился и стал покрывать ее плечо медленными влажными поцелуями, от которых у нее подвело живот.

– Потому что я хочу, чтобы ты была рядом, хочу постоянно чувствовать тебя. Я не вынесу, если ты будешь от меня за тридевять земель!