Командировка в лето - [33]
Князь согласно мотнул головой.
— Понятно. У одного доктора, видать, мы с тобой, Ларин, лечились… Все будет. А я пока попытаюсь пробить, какая же это за сука нам войну объявила. Чего они от тебя хотели-то, кстати?
— Ничего особенного, — Глеб слабо усмехнулся. — Чтоб убирался отсюда впереди собственного визга… Дай сигарету, кстати, у меня вся пачка в сортирной моче промокла на фиг… Выкинул.
— Держи, — Князь протянул ему сигарету, чиркнул огоньком тускло блеснувшей золотой зажигалки.
Потом подумал и сунул ему в руки всю пачку.
И зажигалку тоже.
Так сказать, присовокупил.
— Чего-то я торможу… Слушай, Глеб, может, тебе и впрямь того — в Москву? По крайней мере, на время…
Глеб жадно затянулся легким сиреневым дымом:
— А вот хренушки… Я, знаешь ли, очень не люблю, когда меня по башке фигачат… Пока не узнаю, за что, — хрен куда уеду. И не надейся.
Князь неожиданно расхохотался.
Даже нервный, мрачно молчаливый Корн усмехнулся.
Нехорошо так.
Одними губами.
— Лады. — Князь тоже закурил, закашлялся.
Потом отдышался и продолжил:
— Попытаюсь устроить, чтоб ты их сам об этом спросил. С чувством, с толком, с расстановкой… При случае. Но пока без охраны из санатория — ни шагу. — И развернулся всем корпусом в сторону тихо стоящих в стороне громил: — Сергей!
Один из парней, видимо, старший, с серо-стальными, ничего не выражающими глазами, какие бывают только у людей, прошедших не одну «точку», неторопливо, с достоинством приблизился.
— Все слышал?
Парень кивнул.
— Отвечаешь.
Тот в ответ только плечами пожал недоуменно.
Мол, за кого держишь, шеф? Работа есть работа…
Ларину сразу стало спокойнее на душе.
Таких ребят он знал.
И доверял им полностью.
До конца.
Но теперь был явно не такой случай…
— Дим, ты же сам все понимаешь: мне нельзя сейчас с охраной по городишке лазить. Если только очень и очень издали…
Князь досадливо махнул рукой.
— Разберемся. Ты иди пока, полежи. Вечером поговорим.
И Глеб послушно поковылял в номер.
Заботливый Художник тщательно промыл спиртом его затылок и облегченно вздохнул: ранка там действительно была, но небольшая и несерьезная.
А вот шишка — большая.
Можно сказать, произведение искусства.
Но это ерунда.
Прорвемся.
До свадьбы заживет.
Глеб тщательно раскрошил две таблетки анальгина, потом чайной ложкой растер их в мелкую крупу и ссыпал в рюмку, после чего вылил туда пятьдесят граммов коньяка.
Варварство, конечно, редкое.
Сплошное, можно сказать, издевательство над организмом.
Но помогает.
А сейчас это главное.
Выпил залпом, откинулся на подушки, закурил.
Художник тем временем возился в кресле. Уходить из номера любимого начальника он явно никуда не собирался, и гнать его было совершенно бессмысленно.
Глеб мысленно кивнул.
В принципе, правильно.
Молодец Сашка.
Мало ли что…
Голова начинала потихоньку кружиться.
Он выпил еще стопку коньяка и тут же заснул.
Глава 18
Когда Глеб проснулся, голова, конечно, опять трещала, но уже совсем по-другому: вяло, тупо и безвольно.
Могло быть и хуже.
В кресле мирно похрапывал Художник.
Глеб всегда поражался Сашкиному умению спать везде, всегда и в любой позе.
Молодца…
Ларин тихонько, боясь расплескать головную боль, поднялся, выпил еще таблетку анальгина, запив ее доброй соткой коньяка, выполз на балкон и закурил.
Минут через двадцать боль должна окончательно пройти, и тогда он будет полностью готов к употреблению.
На улице было еще светло, но небо затянуло тяжелыми плотными облаками, и моросил мелкий, довольно противный дождичек.
Даже не дождичек.
Так, взвесь, насквозь пропитанная йодистым запахом близкого, тяжело ворочающегося под балконом моря.
Боль постепенно отпускала, и дождичек с каждой минутой начинал казаться все менее и менее противным.
Даже наоборот.
Бодрящим таким.
Освежающим.
Глеб прошел в туалет, поплескал в лицо холодной водой, накинул куртку и тихо, стараясь не разбудить сладко похрапывающего Сашку, вышел из номера.
В конце коридора в мягком санаторском кресле вяло почитывал какой-то иллюстрированный журнальчик тот самый Сергей, которому Князь поручил безопасность Ларина.
Порнушку, должно быть, листал.
Какая разница?
Эти ребята все равно… как бы это сказать поточнее…
Без комплексов.
Глеб поморщился.
Нда…
Попандос…
Конкретный…
И что делать — неизвестно.
Этот волкодав хрен выпустит на прогулку.
Не тому учили…
При виде подопечного волкодав, тем не менее, широко и приветливо улыбнулся. Вот только глаза цвета стылого зимнего моря в этом процессе почему-то не принимали никакого участия.
Просто жили своей, мало кому понятной, на все сто процентов независимой от остального лица жизнью.
Контролировали.
Глеб поежился и демонстративно полез в карман за пачкой князевского «Парламента».
— Привет, Сергей. Мне бы с шефом твоим переговорить. Не поможешь?
Охранник кивнул и что-то негромко буркнул в лацкан пиджака.
Глеб присмотрелся и разглядел там маленькую серебристую блямбочку микрофона.
А еще его внимательные глаза профессионального телевизионщика, несмотря на остаточные боли в башке, услужливо отметили тонкий витой шнурок, идущий от уха за воротник стильного твидового пиджака.
Так.
Понятно.
Серьезные ребята…
Что у него, интересно, в кобуре?
Минимум «Стечкин»…
В этой книге известный писатель Дмитрий Лекух («Мы к вам приедем», «Я русский», «Башни и сады Вавилона», «Игра слов», «Враг демократии» и др.) предстает в новой роли.То, что он скромно называет «лирикой», на самом деле — размышления о жизни и смерти, о любви и разлуке, о дружбе и предательстве. То есть о том, о чем в какой-то момент задумывается каждый из нас. Вернее, должен задумываться, чтобы сказать себе, как один из ее героев: «Неправильно живем…».
Первый российский роман об околофутболе.Дмитрий Лекух, «русский Дуги Бримсон», бизнесмен и футбольный болельщик с более чем 10-летним стажем, написал роман о «Спартаке», топ-боях, золотых выездах и любви к Лондону.Главный герой, молодой оболтус, решает сделать карьеру в фанатских кругах. Вслед за ним читатель проникает в самую суть современного футбольного мира, а параллельно следит за взрослением неопытного парня.Будущий бестселлер также продолжает традицию романов, написанных преуспевшими бизнесменами – непрофессиональными писателями (Арсен Ревазов, Сергей Минаев).
Футбольных фанатов считают хулиганами. Но когда играет сборная, они готовы забыть на время о своих разногласиях и объединиться. Эти люди всю свою страну воспринимают как ее сборную, честь которой нужно защищать всегда, при любых обстоятельствах, любыми силами и средствами.
Второй роман Лекуха, в котором действуют те же герои, что и в «мы к вам приедем...», «хулиганы» из «спартаковской основы» – Гарри, Мажор, Али, и т.д., но это уже не совсем фанатская история. Повзрослевший Дэн, герой-рассказчик и первого и второго романа – уже вполне состоявшийся лидер, готовый в трудную минуту встать рядом со старшими.Трудная минута не заставляет себя ждать. Накануне важной фанатской стычки, жена Али, экс-лидера хулиганского моба, попадает во время нелегальной стритрейсерской гонки в аварию.
Красные проиграли гражданскую войну, в Германии пришли к власти коммунисты, а Гитлер прославился как художник-модернист. Так ли уж меняется мир от перемены мест слагаемых? – спрашивает нас Дмитрий Лекух. Его эксперимент в жанре «альтернативная история» – это умный, точный и хлесткий текст и, как всегда, неповторимый стиль.…Полковнику Никите Ворчакову поручили расследовать убийство крупного военного чина, которого расстреляли вместе с целым взводом охраны. Это не просто дерзкое преступление, это вызов безопасности могущественной Российской Империи и лично ее Великому вождю – Валентину Петровичу Катаеву.Книга вошла в лонг-лист премии «Национальный бестселлер».
Новая книга Дмитрия Лекуха («Мы к вам приедем», «Ангел за правым плечом», «Хардкор белого меньшинства») – стоит особняком. Откровенно и по-мужски просто автор рассказывает (ибо ему действительно есть о чем рассказать) о лирической юности с поэтическими вечерами, вином, девицами. О футбольных драмах, войне и буднях. О людях, наконец. И, да, – в этой книге есть жизнь. А жизнь – она почти как роман.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
Острый сюжет, документальная канва, политическая заострённость и актуальность главной идеи, динамизм развития и непредсказуемость развязки.Главный герой — служащий западногерманского концерна Ганс Гундлах — неожиданно оказывается в гуще политической и вооруженной борьбы в Сальвадоре во второй половине двадцатого века.
«Бананы созреют зимой» – приключенческий детектив, действия которого происходят в наши дни в Южной Америке. Североамериканские спецслужбы действуют на территории одной из «банановых республик».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман латышского писателя входит в серию политических детективов «Мун и Дейли».«Гамбургский оракул» — роман о нравах западных политических кругов и о западной прессе. Частные детективы Мун и Дейли расследуют невероятно запутанную гибель главного редактора прогрессивной газеты.
Все началось с телеграммы, полученной Джоном Купером, затворником и интеллектуалом. «Срочно будь в фамильной вотчине. Бросай все. Семейному древу нужен уход. Выше голову, братишка».Но, прибыв на место встречи, герой видит тело мертвого брата, а вскоре убийцы начинают охоту и на него.Лишь разгадав семейную тайну, Джон Купер может избежать гибели.