Командировка - [31]

Стоят в Тикси на улице Морской два двухэтажных дома, в домах живут люди. Первый строило Приморское СМУ, местный подрядчик. Два года проволочек, семьдесят тысяч убытка. Второй построен студенческим отрядом: восемь месяцев, пятьдесят тысяч рублей в остатке.

Таковы обстоятельства времени и места, многое определившие в этой истории.

Людмила Щербина была счастливым человеком. Нравилась ли ей работа? Нравился ли ей ее поселок на краю земли? Ее торопливая жизнь взахлеб? Она не думала над этим. Не терпела остановок. Не понимала, как можно чего-то не сделать. Значит, человек не хочет. И тогда оставался выбор: заставить или сделать самой. Она принимала то решение, которое, как ей казалось, быстрее всего приводило к итогу. Иные обижались.

Управление флота могло, конечно, заставить начальника ремонтно-строительного цеха Архангельского взяться за строительство столь нужного морякам жилого дома. Но все понимали, что стройка в этом случае затянется, потому что летом, в разгар сезона, сам Архангельский и часть его «аппарата» уедут в отпуск, потому что все время чего-нибудь будет не хватать, а потом ударят морозы, а потом все раскиснет, а там новое время отпусков… У всех на памяти двухлетнее «выжимание» и «дожимание» дома № 42 по Морской, который строило Приморское СМУ.

Никто никаких приказов о назначении начальника отдела портов и капитального строительства Щербины ответственной за дом не издавал. Да она и не настаивала. Зачем? Важно — дело. В данном случае — дом.

Людмиле повезло. Нашелся студенческий отряд. Да какой! Толковые и умелые ребята. По сметной стоимости главный инженер управления определил фонд заработной платы в сорок тысяч и заключил со студенческим отрядом подрядный договор. Дом, объяснили приезжим, хорошо бы построить за три месяца. Срок, отпущенный природой, а также деканатами и отделами кадров институтов: в состав сводного отряда входили студенты не только дневных, но и вечерних вузов Киева, аспиранты, молодые специалисты. Если строить по старинке — брус на брус, венец за венцом — и в год не управишься. Приняли план молодого архитектора Владимира Прокопенко.

И началась в конце улицы Морской работа странная, постороннему глазу непонятная. Неделя проходит, месяц. На площадке визжат пилы, стучат топоры, машины подвозят брус, а стены не выросли ни на полметра. Но настал день, когда два бульдозера натянули систему тросов и за несколько часов подняли с земли одну большую панель с оконными и дверными проемами. Потом вторую… И вот уже стоит дом фасадом на улицу Морскую, и трепещет над головами собравшихся тиксинцев привязанный кем-то к крайнему венцу букет полярных маков.

Всего два месяца! Невиданные для Тикси темпы! Для Щербины это был эксперимент. Она похудела, не успевала обедать, из управления, не заходя домой, прибегала «к дому». И получилось так, что начальник ОКСа Щербина в нерабочее время стала исполнять должность прораба. Денег за это не получала, на сверхурочные не претендовала, чем создала потом немалые трудности для некоторых должностных лиц.

Позже ее прямого начальника, главного инженера управления, спросят: входило ли непосредственное руководство строительством в обязанности Щербины? «Не входило». В силу каких обстоятельств она его возглавила? «Я считаю, исключительно в силу характера». Эта ее черта упомянута даже в одной официальной характеристике — «в силу чрезмерного стремления к самостоятельности часто работу других сотрудников выполняет лично». Улавливаете некий отрицательный оттенок? А в других документах и вовсе криминал: «Пользуясь бесконтрольностью со стороны начальника управления и главного инженера, сосредоточила в своих руках роль подрядчика, заказчика, прораба и мастера».

Любой стройке необходим учет. Кто-то должен считать, обмерять, нормировать. А как учесть необычный труд ребят? На что закрывать наряд, если стены два месяца лежат на земле и встают за несколько часов? Как считать время, если рабочий день начинается и кончается с солнцем, а солнце в эту пору в Арктике круглые сутки не сходит с неба? Впрочем, в спешке, в горячке все это казалось не главным, не существенным. Щербина была спокойна: она действовала в рамках договора.

Еще в июле она поручила своей подчиненной по ОКСу составить примерный перечень работ на определенную в договоре сумму, как бы единый большой наряд, от которого, по мере готовности дома, можно было бы «процентовать» людям заработок. И создалась ситуация, о которой в приказе по управлению сказано: «Учетно-строительная документация не велась, т. к. Щербина Л. Д. одна не в состоянии была это выполнить, а руководство РСЦ (Архангельский А. Н.) самоустранилось».

Между тем для Людмилы наступили трудные дни. Надо монтировать крышу, но все до единого краны заняты в порту. Отряд простаивал. У многих ребят кончились отпуска и каникулы, таяли летние дни, а с ними и энтузиазм. И киевляне решили: всем уезжать. В ночь с 8-го на 9-е Людмила привела на стройку кран, но никого уже не застала. До утра ревела. Утром сочинила письмо в Киев. В конце приписала о деньгах. Осталось, мол, немного работы и тринадцать тысяч рублей. Возвращайтесь, доделайте и получите свое. Тогда она всех их презирала.