Командир Иванов - [7]
— Но сначала вы их бросили! — сказал Лева.
— Конечно же нет. Разве можно бросить человека в тайге? Я им устроил маленькое испытание и все время следил, как они себя ведут — сидят и плачут или упорно идут за десантом? Они шли.
— А если бы не пошли? — с интересом спросила Алла.
— Пришлось бы мне вернуться, связать плот и переправить вас через Лену. А там бы вы и сами добежали до Усть-Кута.
— Вы мне нравитесь, командир! — торжественно объявила Алла.
— Надеюсь, что и вы мне понравитесь тоже, — сказал Иванов, принимая горячую кружку из рук Жени, которая уже успела развести костер и вскипятить чай.
Алла внимательно на него посмотрела.
— А какие вам больше по душе?
— Которые первыми догадываются разжечь костер, — усмехнувшись, сказал Иванов и кивком поблагодарил Женю.
Алла молча поднялась и стала таскать к костру валежник.
Неторопливо прихлебывая чай, Иванов рассказал о своей жизни. Жизнь у него была такая: после окончания института Иванов ушел в тайгу, выйдя из тайги, сутки отдохнул и вот теперь снова ушел в тайгу.
Рассказав о себе, Иванов помолчал, а потом сделал вывод:
— Одичал я, должно быть, в лесу. Нам нужен комиссар. Объявляю комсомольское собрание открытым.
И все насторожились, по-новому приглядываясь друг к другу. А Игорь Любавин уставился в землю, потому что сразу понял: кого еще, как не его — самого сильного и решительного, выберут в комиссары?!
Женя собрала кружки и пошла к ручью мыть. И тогда Алла, зорко оглядев ребят, сказала:
— Мы еще мало знаем друг друга! Поэтому давайте честно расскажем о себе сами. Кто я? — спросила сама себя Алла. И горько усмехнулась. — Когда я была председателем совета отряда в Артеке, попался мне один рохля… — Она взглянула на Леву. — Плавать не умеет, бегать не умеет… Зло меня взяло. Стала я его дрессировать.
— Кого же нам в комиссары? — прервал ее Иванов. — За три месяца мы должны пробиться через тайгу и выйти к реке Ние. Дело серьезное. Через три месяца сотни машин пойдут по нашей дороге к Ние. Там будут строить железнодорожную станцию. Так что дорогу мы обязаны сделать. Если со мной что случится, десант поведет комиссар.
Игорь посмотрел на Аллу, сощурившись.
— Не выбрать ли нам Аллу комиссаром? — лениво сказал он. — Опыт у нее есть.
Вася засмеялся.
— Может быть, Женю? — спросил Иванов. — Мне она нравится. А вам?
И все согласились. Даже Игорь. Оказывается, Женя понравилась всем.
— А меня вы кем назначите? — растерянно спросила Алла.
— Посудомойкой, — сказал Иванов.
— Ну что ж!.. — сказала Алла, поднявшись. И огляделась в поисках грязной посуды.
Но грязной посуды не было. Ее уже всю в ручье перемыла Женя.
— Выступаем! — объявил Иванов.
Событие двенадцатое. Спортивная злость
Угрюмая буреломная тайга окружала выжженную лесным пожаром большую поляну, на которой после семи дней пути десант разбил лагерь. Над черными вершинами елей синел хребет. Утром солнце ударило в стену хребта, и он будто накрылся рыжей овчиной. «Донь-дон, динь-дон», — прозвенели пустые ведра. Это Женя, поднявшись первой, шла к реке за водой.
Она развела костер, поставила варить какао и кашу.
Потом из палатки выбралась Алла, заглянула в ведра, похвалила Женю: «Молодец, Женечка! Старайся!» — кинула взгляд на горы, сложила ладони рупором и крикнула:
— Хорошо-о!
И хребет откликнулся эхом:
— Охо-о!
Эхо упало в тайгу и заглохло.
Из палатки выглянул Иванов.
— Какое прекрасное утро, командир! А вы все спите и спите!
Ничего не ответив, Иванов скрылся в палатке.
После завтрака принялись за работу. Десант готовился к зиме.
Впереди были большие болота. Пройти их можно было, только когда они замерзнут. Иваном ждал крепких морозов, чтобы двинуться на восток. А до морозов надо было построить дом. Крепкий дом на санях.
К строительству дома и приступили ребята.
Вася и Дед валили в тайге деревья. А Толя Голуб и Ахмет, прицепив стволы к вездеходу, вытаскивали их на чистое место.
Иванов облюбовал два ровных сосновых бревна, выбрал топор по руке и, ошкурив бревна, стал их затесывать наподобие лыж. А Игорю Любавину и Леве велел смотреть и учиться. Минут пятнадцать понаблюдав, как ловко действует командир, Игорь сказал:
— Можешь отдыхать! — И, поплевав на ладони, взялся за топор.
— Так быстро все понял? — недоверчиво спросил Иванов.
— Еще не было такого дела, с которым бы не справился Игорь Любавин, — ответил Игорь и с такой силой врубился в бревно, что щепки ударили в Леву.
Через два часа сани, на которых должен был поехать дом, были готовы. И, полюбовавшись ими, Игорь сказал:
— Ай да мы! Правда, Лева?
Лева кивнул.
А Иванов, сидя в сторонке, щурился на солнышке да постукивал молоточком по проволочке.
— Тоже работает… — тихонечко посмеялся Игорь и, подмигнув Леве, пробасил:
— Командир, можете полюбоваться!
Иванов подошел, полюбовался.
— Быстро вы, молодцы! — сказал он. И, подняв сани стоймя, вдруг отпустил их.
Сани рухнули и развалились.
— Покрепче бы надо, — сказал Иванов. И пошел заниматься своими проволочками.
Игорь самолюбиво прищурился.
— Ладно! Будет тебе покрепче.
Он сбросил куртку, вытащил из кучи два толстых ствола и начал делать новые сани.
Пока он делал, Иванов насгибал из проволоки крючков, прокалил на сковороде и, остудив в подсолнечном масле, попробовал, что получилось. Крючки пружинили и впивались в пальцы. Иванов удовлетворенно погладил бороду.
