Команда - [341]

Свежий, еще хранящий запах Нагини след проходил сквозь границу купола, пересекал почти полностью разрушенную в этом месте ограду, огибал промоину под корневищем упавшего дерева и…

Лорд резко остановился.

…четырьмя совершенно одинаковыми отметинами разбегался в разные стороны.

* * *

Без полуночников Комната казалась огромной, тихой и голой. Внутрях у Хагрида немедленно засвербело желание догнать умников и хоть силком навязаться в попутчики. Он повернулся было поделиться хотелками с Дамблдором, но тот молча зашаркал прочь. Ох, и худо же старику…

— Директор, вы, мож, эта… бренди?

— Давай, — не оборачиваясь, буркнуло начальство. Хагрид в два шага догнал его, на ходу добывая из кармана заветный бутылек.

— У меня тут с собой… как знал! Только посуды у нас того-этого…

— Неважно. — Дамблдор уже умащивался на единственном возле стола табурете. Даже в кресло не превратил. Охохонюшки.

— Мож, в крышечку налить? Я-то чо, прям из горла могу, а для вас оно того… великовато.

— Лей в крышечку.

Совсем дрянь дело.

— Профессор, вы… это… не горюйте. Юнцам человека обидеть — что нос подтереть, да ведь не со зла же, а по глупости дитячьей. Гарри — он у нас конечно, паренек взрывной, но отходчивый. Не дурак причем, раз такое дело осилил! И друзья у него по семи пядей, взять хоть малышку Гермиону…

— Как давно ты о них знаешь, Рубеус?

— Эть… как давно знаю. — Хагрид почесал маковку и уселся на пол. — Смотря, откель считать. Вроде от Турнира того треклятого надо, а по уму — так с самого начала, с Годриковой. Прибыл, помню — там пылища до небес, полдома в крошку, а пареньку хоть бы хны, целехонек. Ну, думаю, непростой детеныш… ы-ы-ых! Профессор! То ж бренди, не первач!

Дамблдор без церемоний занюхал выпивку бородой и подвинул к Хагриду пустую крышку.

— Не учи Ланселота латами звенеть. Лей еще.

Эк разобрало деда.

— Дык не жалко, только Гарри просил того… шкаф починить.

— У них второй есть. Наливай, кому сказано!

Хагрид неохотно булькнул в крышечку на два пальца.

— Эх, директор, директор… Одно дело нервы подлатать, тут я и сам с превеликим, но вы-то… того-этого… никак надраться собрались?

— А почему нет? — Дамблдор выпил и вновь нахохлился. Ну вылитый еж, как я раньше не замечал? — Отбой давно был, мне велено отправляться в постель. Только что отработку не назначили…

— Дык назначили! — попытался взвеселить начальство Хагрид. — Шкаф вон, и Криви сказал за каким-то мышом приглядеть. Давайте вы шкаф, а я мыша. Где он тут?

Вместо клетки на столе торчал кривой, магловского вида ящик с присобаченной к передней стенке картиной. На картине царила кромешная тьма, лишь в глубине, у самого края, виднелась кудрявая головка девочки, которая при свете огарка что-то черкала в тонкой тетради. Экая странная живопись. Кто ж так портреты рисует — художник за полмили от натуры! И будто не кистью делано: гладко, по-стеклянному блестит, да все в мелкую точечку. Хагрид потянулся было пощупать, но Дамблдор живо сцапал его за палец, смахнув невзначай рукавом крышку. Та дребезгнула об пол и залетела к Хагриду на колени.

— Мистер Криви просил ничего не трогать.

— Извиняюсь… мыша хотел поискать.

— Мышкой, подозреваю, зовется вон та штучка на веревочке. А эта доска с буквами, соответственно, клавиатура… — Дамблдор убрал бороду подальше от края стола. — Перед нами, насколько могу судить, образчик магловского волшебства под названием «компьютер». Удивительно, я был совершенно уверен, что никакое Протего не заставит его работать в Хогвартсе.

— Протего, мож, и не заставит… — Хагрид заглянул под стол. — Тут еще коробо?к, да веревок моток. Ай да пацы-мацы!

— Хм… папарацци, если уж на то пошло. — Директор свесился с табурета. — Ох, Ланселотом Галахада… магу вовек не освоить. Прав был Николя — с тех пор как маглы изобрели электричество, Статут секретности нас больше тормозит, чем оберегает. Что случилось на Тремудром Турнире?

— Ась? — не понял Хагрид. — Много чего случилось… Директор, епсть! Хорош мозги щекотать, больно же!

— Ты отличный окклюмент, Рубеус, но вот от природы ли? — Дамблдор колюче щурился, будто хотел проткнуть проштрафившемуся леснику череп насквозь. — Кто тебя учил?

— Папа учил, ядрить вашу налево! — рассердился Хагрид. — Шо вы на меня, как на врага! Мне, меж прочим, тоже на наших поганцев обидно: поманили пряничком, а в игру не взяли.

— И давно они тебя манят? С Турнира?

— Дался вам этот Турнир! Ни при чем он вовсе. Я тогда приметил, что детвора затеяла по ночам в Лесу палочками махать — только и всего.

— Почему я об этом не знал?

— А я почем знал, что вы не знали?

— ……… об Круглый стол, Рубеус! — Дамблдор качнулся назад, едва не опрокинулся с табурета и, не вставая, превратил его в стул с высокой спинкой. Ну слава Создателю, оживает дед. — Ты прикрывал их четыре года! Есть ли в этом мире хоть один человек, которому я могу доверять?

— А то вы умеете доверять! — огрызнулся Хагрид. — Чего ни спроси — все тайна, все молчок, все левым ухом через правое колено! Хоть раз задумкой с кем поделились? Совета спросили? Только приказываете, Арагог сожри ваши просьбы!

— Ах, просьбы мои плохи? У них лучше? — вконец ощетинилось иглами начальство. Эх, ревность ежиная… — И часто они тебя просят?