Команда Альфа - [98]

Я вздрогнул, когда из внезапно распахнувшейся двери вышел адъютант. Увидев меня, он крикнул:

— Как раз вас-то мне и надо! К полковнику!

Я не стану вдаваться в подробности. Но дело в том, что дочка заплаканной женщины нашла какой-то выброшенный солдатами предмет. Она его подняла, стала разглядывать и потом играть с ним. Незнакомый предмет ведь всегда вызывает интерес! Когда на взрыв люди выбежали из дома, ребенок лежал окровавленный. У девочки были оторваны обе руки и выбиты глаза.

Я читаю ваши мысли. Вы в эту минуту думаете о том, что такие печальные происшествия случались и в других местах, и в разные времена. Остающиеся от войн взрывчатые вещества, разумеется, продолжают делать свое дело — убивать.

Тогда, после учения, мы собрали на полигоне и в округе более двухсот капсюлей гранат. А солдаты повыбрасывали их — лень было тащить! Выбросили потому, что с них никто не требовал отчета за эти капсюли.

И еще потому, подсказывал мне внутренний голос, что все они были людьми безответственными.

В пользу трехлетней Эрики полк организовал сборы.

Я не знаю точно, какую сумму собрали, но, наверное, несколько тысяч долларов. Когда врачи разрешили, я навестил девочку. Принес ей шоколаду и красивую куклу с волосами. И только тут я осознал, что девочка уже не сможет радоваться кукле: она не увидит ее, и у нее нет рук, чтобы прижать ее к себе!

За доллары мы могли купить все что угодно! Только не пару блестящих глаз, не две тоненькие ручки!

Когда я покидал Венгрию, понадобилось всего несколько часов, чтобы с Востока перемахнуть на Запад. Назад дорога была куда более долгая!.. Бедная маленькая Эрика заставила меня сделать еще один шаг на обратном пути… Следующий же шаг был сделан мной после памятной мюнхенской ночи…

Начну по порядку.

Маневры давно были позади, и я чувствовал себя уже довольно сносно. Как-то утром ко мне в дверь постучали.

— Давай, давай! — крикнул я, ожидая Германа, который накануне предупредил меня, что утром немного опоздает.

— Вот так прием! — раздался шутливый и вроде бы знакомый голос.

Я с удивлением уставился на вошедшего.

— Что, не узнаешь? — человек остановился в дверях, с интересом разглядывая мое растерянное лицо.

— Как же, как же! — спохватился я. — Тоже скажешь! Садись, старина, сейчас сообразим насчет закуски!

Это был Шандор Шоя, человек лет на десять старше меня, с которым мне приходилось встречаться в Форт-Джэксоне, а также в Форт-Брагге. У нас, в сущности, не было никаких отношений. Мы знали о существовании друг друга, знали то, что оба, и он и я, венгры, ну и, может быть, пару раз обмолвились несколькими словами. Вот и все. Поэтому меня так удивило его неожиданное посещение. Сначала я обрадовался ему, но, поразмыслив немного, насторожился. Эти годы убедили меня, что случайные встречи на нашей стезе обычно бывают далеко не случайными.

Я был приветлив с ним, но себе на уме. Что все это значит?

В тот день я так ничего и не понял.

— Я узнал, что ты здесь, захотелось повидаться. Все же свои! — Это звучало довольно правдоподобно, по крайней мере настолько, чтобы я мог для виду принять это как причину.

Немного погодя он привел еще одну причину своего визита.

— Знаешь ли ты, старина, что здесь неподалеку есть еще один добрый наш приятель?

— Правда? — Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что вот сейчас последует главное, то, за чем он пришел! Вернее, за чем его послали!

— Ты помнишь такого Хаукинса? А? Быть не может, чтобы ты забыл, а ну, поднапряги немного свою память! Он сам рассказывал мне на днях, как вы с ним сообща месили грязь в Форт-Брагге! И как вы ныряли вместе лягушками в заливе у Флориды! Ну что, вспомнил?

Конечно, я помнил Артура Хаукинса, парня с внешностью и манерами киноактера. Мы вместе проходили общеобразовательный курс в школе войск специального назначения, но во время учения на местности попадали в разные группы. Ну а по окончании школы совсем расстались. Он прибыл к нам уже в чине офицера. В каком звании — я не знал, знал только, что с курсов он ушел старшим лейтенантом.

На всякий случай я сделал вид, будто с трудом припоминаю его.

— Вроде был такой… Да только… сам знаешь, как много было всяких встреч тогда и после…

Мне казалось более выгодным прикинуться беспамятным. Это избавляло меня в случае чего от обвинения в том, что я выдал кого-либо из личного состава засекреченных частей. Разве мог я ручаться, что не с такой именно целью подослали ко мне этого человека? Кроме того, «слабая память» давала мне преимущество перед тем же Хаукинсом, вынуждая его делать первый шаг. Должен сказать, что у меня не осталось ни малейшего сомнения в том, что я имею дело с наперед и четко разработанным экспериментом.

Во время третьей встречи мой венгр раскрыл свои карты.

— Хаукинс находится в Бад-Тёльце. Там ждет тебя. Ему хотелось бы поближе сойтись с тобой.

— Что за Бад-Тёльц? — спросил я, хотя отлично знал, что это и где находится. Но я разыгрывал из себя придурка: пусть он побольше говорит, а вдруг да обронит какое-нибудь заинтересующее меня словечко.

Он пристально посмотрел на меня.

— Ты что, проверяешь меня?

— Вот еще! Как ты можешь такое подумать? Я на самом деле не имею никакого представления, что это. Я отслужу свое, потом живу как штатские. Какое мне дело, что находится по соседству!