Колючий мед - [65]

Мы поехали в заповедный лес, где деревья стареют и отмирают в естественных условиях. Стоял один из первых теплых весенних дней. Мы взяли с собой палатку, спальники и примус. Растворимый кофе и зубочистки. Вино и травку. Я помню звук своих шагов, как кроссовки ступали по тропинкам и под подошвами хрустела ломкая прошлогодняя хвоя. Как свет сквозил из-за верхушек высоченных деревьев, под сенью которых я казалась себе маленькой.

Эрик с детства был одержим огнем, и не только им: ему нравилось все, что могло бабахнуть. В юности он с другом составлял взрывчатку из известного набора веществ, которые удавалось стащить для этой цели в школьном кабинете химии, и потом они взрывали лед на озере. Добивались, чтобы все вздымалось, словно магма, со звуком, пробиравшим до корней зубов.

Мы нашли небольшое озерцо, и Эрик поставил в прогалине палатку, методично разобравшись с перекладинами, колышками и тросами. Потом мы вместе собрали камни и выложили их кругом для кострища.

Пока Эрик разводил огонь, я сидела у него за спиной и наблюдала, как он вскармливал крошечное пламя кусочками трута, корой и дровами. Я смотрела, как под рубашкой у него напрягаются мускулы. Я думала, что буду счастлива весь остаток жизни, если мне только удастся погладить эту спину. Я не стану просить судьбу об удаче, деньгах или даже здоровье на сто лет вперед. Если мне только позволят быть рядом с этой спиной, я больше никогда ни о чем не попрошу судьбу. Только об этом и еще о том, чтобы ничто не угрожало счастью моего ребенка.

В какой-то момент мне понадобилось отлучиться. Я ускользнула в глубь леса. Во все стороны простирались толстые подушки мха и стволы деревьев. Атмосфера царила торжественная. В тишине раздавалась песня одинокой птицы. Будучи слегка под кайфом, я подумала, что всегда стоит писать в лесу – совершенно ясно: так и задумано природой, прямо в землю. Я долго сидела и наслаждалась. Небо было ясным. Воздух – теплым. Я начала прогуливаться, подобрала шишку, пощупала неровности на стволах. Спустя некоторое время до меня донеслись крики Эрика из нашего лагеря:

– Эбба! Эбба! Где ты?

Я промолчала. Решила: пусть покричит. Мне очень хотелось вновь и вновь слышать, как его голос выкрикивает мое имя.

Сейчас он, наверное, сидит где-нибудь в тесном роддоме в Стокгольме и держит за руку обвенчанную с ним Циркачку. А может, они лежат на траве в парке, тесно прижавшись друг к другу. Или покупают детскую коляску, бессмысленно дорогую, с комплектом зимней резины, чтобы показать, что станут ответственными родителями. Детскую кроватку. Погремушку. Отбеленные пеленки. Так далеко от шелестящих лесных хором. Так далеко от меня.

Как бы сложилась моя жизнь, реши я остаться с Томом? Сидела бы спокойно в лодке, как многим сама рекомендовала? Почему я не захотела довольствоваться тем, что имела? Может быть, я отношусь к редкому типу людей, которым трудно угодить? Почему мне внезапно пришлось испытать нерушимую приверженность сильному чувству? Как можно разорвать достаточно комфортные для обоих отношения при наличии маленького ребенка? Теперь Том продолжает семейную жизнь, но уже с другой. Два школьных учителя и пасынок в палатке в Норвегии. Разве бывает что-нибудь более достойное и лучше организованное? Но почему у меня все пошло прахом? Эти вопросы не отпускают меня, и я продолжаю перемалывать их, хотя знаю, что они неразрешимы. Я до тошноты устала от чувства вины и культивировать его дальше не намерена. Тот, кто предает, будет предан.

What goes around, comes around[23].

Я получила по заслугам.

Но с другой стороны, что бы ты ни сделала в этой жизни, неизбежно будешь гадать, как бы все сложилось, если бы поступила иначе.

Вскоре после разрыва я общалась с подругой, которая сказала:

– Сохранение длительных семейных отношений не стоит почестей. Тебе хватило мужества освободиться от них, следуя велению своего сердца. А я вот не решилась из-за всяких практических вопросов – и дома, и денег, и общих друзей. Остаться в браке проще, но за это тоже приходится платить свою цену. Не забывай об этом.

Тогда я даже не хотела ее слушать, потому что мне хватало угрызений совести и вынужденного осмысливания двадцати лет совместной жизни с целью найти все прегрешения и ошибки, в которых я могла задним числом себя обвинить. По словам Йуара, это типичная реакция человека, пережившего спешное расставание.

* * *

Время посещения больных ограничено двумя часами в день, поэтому у меня остается много свободного времени, даже с учетом автобусных поездок до больницы в Энгельхольм и обратно. В любом случае, мне нужно как-то провести время до обеда. Беру со стойки у входа и начинаю пролистывать брошюру «События на полуострове Бьерё». В окрестностях доступно бесчисленное множество развлечений.

Уютный вечер с прослушиванием звукозаписи, где крестьянка расскажет о трудной жизни в предгорьях Халландского хребта в прошлом веке. Кинопросмотр старых кинопленок в Приходском доме. Встречи в садах: библиотека проводит мастер-класс «Ловец снов своими руками».

На мгновение вспоминаю Циркачку.

Историческая экскурсия на велосипеде. Бостад и Морская набережная, Ма́ленский лес и избранные достопримечательности.