Колючий мед - [47]

Танцплощадка Нюлидс представляла собой восьмигранный павильон, который называли Южным морем. Стены были украшены яркими рисунками пальм, ракушек и гавайских танцовщиц. Рядом с Южным морем располагалась открытая танцплощадка попроще и еще киоск, где продавали кофе, печенье домашней выпечки, сосиски и лотерейные билеты. Несмотря на отсутствие торговли крепкими напитками, алкоголем разило из-за каждого куста. Принесенные с собой фляжки и бутылки охотно передавали по кругу.

Туфли жали в пальцах, потому что их тоже пришлось одолжить у Франси, хотя она носила обувь на размер меньше Вероники. Красота требовала жертв. Если бы не Бу, она вообще осталась бы дома: читала бы книжку в общей гостиной или играла в карты с какой-нибудь тетушкой из постояльцев. Но теперь ей приходилось терпеть неудобства.

Они встали у самого забора, ограждавшего территорию танцплощадки. С левой стороны от входа собирались девушки, а с правой толпились молодые люди, которые, как казалось, все были поглощены важными разговорами, пока девушки ждали, перешептывались и бросали взгляды на мальчиков. Выудив из сумочки маленькую карманную фляжку, Франси сделала глоток и передала ее Бу. Вероника наблюдала, как напрягаются сухожилия на его шее, пока он пьет. Подмигивая, Бу передал фляжку Веронике, и она тоже отпила, не веря тому, что происходит. Это был джин, почти не разбавленный. Франси гарантированно стащила его в баре пансионата.

– Золушке нельзя много пить, а то она завтра не сможет выполнять свои обязанности. – Франси отобрала у нее фляжку, заткнула пробкой и убрала обратно в сумочку. – Пойдем лучше потанцуем. Ты купил билеты?

Она потянула Бу за рукав, и они исчезли на танцплощадке под звуки кларнета.

Вероника осталась стоять, не зная, куда деть руки. Сделав вид, что на лиф платья село пятно, она сосредоточенно оттирала его. Танцевать ей не хотелось, танцы не были ее коньком. И в то же время она до смерти боялась, что ее не пригласят. Ей казалось, будто другие девушки бросают в ее сторону презрительные взгляды и втихомолку смеются над ней. Все они держались непринужденно, но выглядели грубовато в своих косыночках и облегающих джемперах. В воздухе пахло духами и потом. Конечно, Веронике иногда по выходным случалось ходить на танцы с одноклассниками, в основном для вида. Но даже ее коренастая подружка по прозвищу Прицепчик, доходившая всем до груди, не стеснялась так, как Вероника, а проворно прокладывала себе дорогу сквозь толпу сумочкой, украшенной стальными деталями. Многие подружки жили дома в тесноте, и им нравилось выходить в свет, чтобы подвигаться. Прицепчик жила в двухкомнатной квартире с родителями и тремя сестрами, но на танцах она занимала максимально много места и, пользуясь случаем, раскрепощенно выплескивала свою энергию.

Вероника видела, как на танцполе Франси смеялась и что-то нашептывала Бу на ухо. От ревности внутри все переворачивалось. В тот момент ей даже захотелось вновь отхлебнуть из фляжки. Или взять велосипед и вернуться домой, но это выглядело бы слишком странно. Зачем она вообще поехала с ними? Почему бы студенту-скульптору, как и всем другим парням, не поддаться чарам Франси? И с чего вдруг Вероника внушила себе, что Бу предпочтет ее – колючую и долговязую? Она осталась стоять на месте, но перевела взгляд на другую пару. И все равно, даже краем глаза трудно было не заметить, что Бу хорошо танцует. Он двигался естественно, не так, как многие неуклюжие мальчики, которые, полностью сосредоточившись на своих движениях, с трудом успевали посмотреть на партнершу. Слегка перебравший молодой человек подошел к ней нетвердой поступью.

– Ты тоже никого еще себе не нашла? – начал он, при этом его затуманенный взгляд выражал муку. – Потанцевать не хочешь?

– Спасибо, я жду своего партнера, – прохладно ответила Вероника, слегка кивнув.

На самом деле ей бы хотелось, чтобы он остался стоять рядом, спасая ее от одиночества, но он тут же ретировался и поковылял дальше, будто ожидал получить от ворот поворот.

Со стороны тира доносились звуки выстрелов и радостный гомон. Из колонок со сцены вместе с музыкой раздавался скрежет. На танцплощадке было проведено электричество, и приглашали сюда не только местных музыкантов. В то лето здесь даже гастролировала достаточно известная звезда современного джаза. Хотя программа вечера в основном включала фокстрот, буги и свинг. Названия музыкальных коллективов, гастролировавших тем летом, можно было прочитать на афишах, развешанных у входа и стойки с лотерейными билетами: «Капелла Хенрианда», «Трио Улина», «Свинг-трио Рокси», «Рагглерс», «Свинг-банда Люббе», «Гавайский оркестр Палемана».

Танец наконец закончился, и Франси с Бу, не торопясь, вернулись.

– Ты что, так и не потанцевала? – Франси смахнула прядь волос со вспотевшего лба.

Вероника отрицательно покачала головой.

– Когда тебя приглашают, нужно соглашаться, разве не понятно? Иначе не будет тебе веселья. Не можешь же ты все время стоять без дела. Буссе, иди потанцуй с ней!

Бу взглянул на Веронику, протянул руку и проводил на танцпол. Оркестр еще продолжал разогреваться и настраивать инструменты. Потом заиграл медленный танец. Когда он прижал ее к своему телу, уже разогретому танцем, она почувствовала, как звуки оркестра затихли и воцарилась тишина, окружавшая только их двоих. Вокруг не осталось ничего, кроме его руки, обхватившей ее талию, груди, в которой звучали удары его сердца, и ощущения от танцевавшего вплотную к ней члена. Не удержавшись в этой тишине, Вероника начала проваливаться в бездну. В недрах ее души произошло тихое, заметное лишь ей одной землетрясение.