Колумбы российских древностей - [48]
Таким образом, в распоряжении ученого оказалось несколько памятников в очень древних списках — XIII в. Можно было бы ожидать, что Калайдович при их публикации поступит так, как предлагал в свое время напечатать Синодальный список Новгородской первой летописи, т. е. максимально точно передавая текст. Но исходя из характера памятников и рассчитывая на широкий круг читателей, Калайдович сформулировал новые принципы воспроизведения текстов исторических источников. По его мнению, публикация подобного рода материалов «с сохранением разнообразного и неутвержденного правописания служит только палеографическим приметам, затмевающим достоинство и красоту чтения». Поэтому для большей доступности в чтении произведения древнерусских писателей изданы обычным шрифтом, с раскрытием титл, расстановкой знаков препинания. Сохранялись без изменения, как и в большинстве других изданий кружка, лишь славянская буквенная цифирь и написания имен собственных.
В предисловиях, сопровождавших публикацию памятников, Калайдович на основе тщательного анализа определял время их создания и авторов. Особенно много внимания он уделил характеристике сочинений Кирилла Туровского. В их авторе ученый увидел не одного из столпов русской церкви, а интересную самобытную личность, творчество которой с высоким художественным мастерством («красотой слова») отразило русскую жизнь XII в.
Оценка Кирилла Туровского как крупного древнерусского писателя и мыслителя вызвала полемику Калайдовича с М. Т. Каченовским, его постоянным и авторитетным оппонентом и бывшим учителем по Московскому университету. Этот яркий и оригинальный в историографии первых десятилетий XIX в. ученый попытался перенести достижения западноевропейской исторической критики (сначала A. Л. Шлецера и затем Б. Г. Нибура) на древнерусские источники. Исходя из признания существования «баснословного периода» в истории каждого народа, когда отсутствовала письменная фиксация происходивших событий, Каченовский вслед за Нибуром утверждал, что об этих событиях исследователи получают представление лишь из устных преданий, зафиксированных в позднейших памятниках письменности. Естественно поэтому, на его взгляд, такие источники не заслуживают доверия, повествуя о более раннем времени. К их числу он относил Русскую Правду, летописи.
В период деятельности кружка эти взгляды только оформлялись и в рецензии на изданные Калайдовичем памятники XII в. они впервые были изложены Каченовским в еще далеком от завершения виде. Члены кружка, и прежде всего сам Румянцев, относились с большим уважением к Каченовскому, хотя уже после его дискуссии с Калайдовичем о творчестве Кирилла Туровского стало особенно ясно, насколько далеко расходились их взгляды на древний период русской, а позднее и вообще славянской истории. Вся деятельность кружка опровергала скептические построения Каченовского. И в то же время для некоторых его членов, а Калайдовича в особенности, они явились одним из стимулов научных разысканий.
Парадоксальные для современников суждения Каченовского содержали и рациональные моменты. Они разрушали традиционные представления, заставляли взглянуть на любой памятник древности строгим взглядом критика, а не потребителя любых (достоверных и недостоверных) известий; справедливо требовали сравнения этих известий со временем, к которому они относились. Верные в сущности теоретические посылки Каченовский в большинстве случаев слишком прямолинейно переносил на древнерусские источники. Именно так произошло и в его споре с Калайдовичем о творчестве Кирилла Туровского, а спустя несколько лет — о литературном наследии Иоанна экзарха Болгарского.
В Кирилле Туровском Каченовский увидел лишь переводчика и даже простого переписчика сочинений древних византийских мастеров красноречия, ссылаясь на то, что, по его мнению, в XII в. на Руси не существовало того уровня духовного развития, который обычно предопределяет появление подобных писателей[155]. Аргументация Калайдовича в ответе на рецензию Каченовского, основанная на конкретных исторических фактах истории Руси XII в. и знании разнообразного рукописного материала, прозвучала солиднее и убедительнее и его защита Кирилла Туровского сыграла свою роль в позднейшем признании этого древнерусского писателя[156].
Для сотрудников Румянцева дискуссия с Каченовским имела принципиальное значение. Указывая на самостоятельность и высокие художественные достоинства творчества Кирилла Туровского, Калайдович отстаивал одного из замечательных современников летописца Нестора и автора «Слова о полку Игореве». В последнем случае как бы подтверждалась и подлинность поэмы. На это же была направлена и новая, третья по счету после изданий Мусина-Пушкина и Шишкова, публикация «Слова о полку Игореве». Она была осуществлена по поручению Румянцева Я. О. Пожарским[157]. При ее подготовке Пожарский ставил перед собой задачу сравнения языка поэмы с языком изданной В. В. Ганкой Краледворской рукописи. «Древние» чешские песни, входившие в нее, чрезвычайно заинтересовали сотрудников Румянцева сходством своего языка с языком «Слова о полку Игореве». Только много позже выяснилось, что эти песни представляют собой искусный подлог начала XIX в.
В сборнике статей предлагается критический разбор "Велесовой книги" как произведения письменности и исторического источника. Вскрываются причины и условия появления этой литературной подделки середины XX в. Авторы статей — специалисты в области истории, литературы, языка, книговедения, сотрудники Академии наук и университетов. Большинство статей ранее публиковалось в научной периодике.Для специалистов по истории отечественной культуры, широкого круга читателей.
Издание является частью международного проекта, открытого в сентябре 2007 г. в Российской академии наук круглым столом на тему «Фальсификации источников и национальные истории», материалы которого представлены вниманию читателя. В этом коллективном труде представлены результаты исследования, посвященного изучению основных проблем определения и бытования фальсифицированных источников самых разных жанров: документальных, повествовательных, археологических, псевдоэтимологических, антропологических. Крупнейшие источниковеды, историки, археологи, лингвисты, археографы, антропологи провели анализ истоков, методики изготовления, презентации и пропаганды фальшивок, непосредственно связанных с идеологическим конструированием прошлого.
Книга руководителя Федеральной архивной службы России члена-корреспондента РАН В.П.Козлова продолжает серию его исследований о подлогах письменных источников по истории России. Начало серии было положено работами автора о фальсификациях XVIII–XIX вв. В этой книге рассказано о подлогах XX в.В специальной теоретико-методологической главе впервые дается развернутая типология подлогов и формулируются правила их выявления.Книга была подготовлена автором при его работе в качестве преподавателя на кафедре источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета.
В конце XIX века правительство Российской империи занималось организацией важной для мусульман религиозной практики – паломничества к святым местам, хаджа. Таким образом власть старалась взять под контроль мусульманское население России, интегрировать его в имперское пространство, а также расширить свое влияние в соседних странах. В 1920-е годы советская власть восстановила имперскую инфраструктуру хаджа. Хотя с усилением ксенофобских тенденций в 1930-х хадж был свернут, влияние СССР на Ближнем Востоке во многом опиралось на остатки прежней инфраструктуры.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мир затаил дыхание…Прошло уже более 25 лет с окончания холодной войны, возраст целого поколения. Она началась более 75 лет назад, в 1944 — задолго до того как последние выстрелы Второй Мировой эхом разнеслись по пустошам Восточной Европы — с жестокой гражданской войной в Греции. Линии фронтов больше не рисуют, но они сохраняются в таких конфликтных зонах как Ирак, Сирия, Сомали и Украина. В эру массового производства АК-47 и ICBM, одной из таких горячих точек была Куба.Возможно, не с точки зрения потерь, а с точки зрения престижа и положения в мире, вторжение в заливе Свиней в 1961 г.
Рассказ о событиях, связанных с воссоединением Украины с Россией в XVII веке. Для младшего школьного возраста.
Исторический рассказ о крестьянском восстании под руководством Ивана Болотникова в XVII веке. Для младшего школьного возраста.
Рассказ о взятии русской армией и флотом во главе с Петром I крепости Азов.