Колумб. Буканьер его величества - [3]

В название «Одиссея капитана Блада» Сабатини вложил большой смысл: ведь одиссеей называют долгие странствия, сопряженные с опасностями и приключениями. Строго говоря, и Одиссей занимался пиратством, в чем, кстати, тогда не было ничего предосудительного, напротив, оно казалось делом обычным.

Пират Блад, как и пират Одиссей, только потому занимаются этим промыслом, что он для них — способ отстаивания независимости и свободы. Блад настолько же разбойник, насколько и рыцарь. Разбойник, когда его цель — восстановление попранной справедливости, и рыцарь, когда нужно защитить слабых и беспомощных.

В романах о Бладе почти все было на самом деле, лишь несколько действующих лиц — вымышленные. Только если у Дж. Стейнбека в «Золотой чаше» главное действующее лицо— сам сэр Генри Морган, то у Сабатини это никому пока не известный ирландский врач Питер Блад.

Эпоха, в которую довелось жить Бладу, притягивала многих писателей. Переплетаясь и сталкиваясь, лицо времени определяли борьба за английский престол, пиратство, романтика дальних странствий и исследования новых территорий. Нет, Сабатини не был первым летописцем событий XVII века. О коллизиях, отраженных в «бладиаде», писали многие. Дефо сам был участником восстания герцога Монмута. Обращался к нему Р. Блэкмор, популярный английский писатель второй половины XIX века, не обошел его и «сам» А. Конан Дойл.

Впрочем, восстание, с которого начинается «Одиссея…», само по себе мало занимает автора, оно показано только как бы со стороны и нужно как точка отсчета дальнейшего сюжета. Интереснее другое: писатель, создавая Блада, многое позаимствовал из записок врача и путешественника XVII века Генри Питмена — «Повествования о великих страданиях и удивительных приключениях Генри Питмена, хирурга покойного герцога Монмута». Оно вышло в конце XVII века и было переиздано в начале двадцатого столетия. В судьбе Питмена много общего с историей Блада — и судилище, и жестокое обращение губернатора Барбадоса, и побег с товарищами по несчастью, и жизнь на необитаемом острове… И решение стать пиратом. А уж здесь-то у Сабатини имелся превосходный материал для подражания!

Перед ним наверняка лежала раскрытая книга Эсквемелина «Пираты Америки». Конечно, он не стал механически копировать в своих произведениях скучные подробности пиратского быта на островах Карибского моря — это затормозило бы развитие сюжета. Он взял лишь какие-то выразительные, характерные детали жизни на Барбадосе, Ямайке и Тортуге, особенности тактики в морских сражениях.

Кстати, кое-кто из читателей, следя за событиями, начинает подозревать, что Блад — двойник Генри Моргана. Похоже, что все же нет. Он добрее и мягкосердечнее своего подлинного «коллеги».

«Хронику капитана Блада» сопровождает подзаголовок — «Из судового журнала Джереми Питта». На самом деле не было никакого Питта, как не было и Робинзона Крузо, моряка из Йорка, и истории, написанной им самим. Но зато был Александр Селькирк, да и у Питта был двойник — просто не могло не быть в том богатейшем событиями времени на просторах Атлантики.

Сабатини применил старый проверенный прием — стилизацию под документ, беспроигрышный способ сделать повествование почти «невыдуманным». И это ему удалось.

Пиратская тема занимала писателя и после создания Блада.

Уже перед самой второй мировой войной появился «Черный Лебедь» (у нас в собрании он назван «Буканьер его величества»), события в котором разворачиваются в тех же местах. Но бесполезно искать в книгах о пиратах среди имен подлинных Тома Лича (хотя и искали, и есть предположение, что его прототипом послужил Эдвард Тич, Черная Борода, алкоголик и грубиян, «последний из буканьеров», как называли его историки пиратства). Это вымышленный, собирательный образ, но в «Береговом братстве» были известны десятки таких ярких граждан «плавучей республики европейцев», как назвал их Ф. Архенгольц. Действие другого флибустьерского романа — «Морской ястреб» — происходит в Средиземноморье, и здесь Сабатини тоже связывает своего героя Сакр аль-Бара (он же сэр Оливер Тресиллиан) с подлинными персонажами, тщательно выверяя ход событий по Архенгольцу и Эсквемелину.

Немного сложнее по сплетению событий и вовлеченным в них подлинным историческим лицам оказался роман «Божьи псы». Тут одной историей флибустьерства было не обойтись, хотя Сабатини и понадобились сведения о Френсисе Дрейке — верном адмирале королевы Елизаветы, предпринявшем, кроме всего прочего, три пиратских похода в Вест-Индию в 16701672 годах. Именно на службе у Дрейка мужал и формировался как личность герой «Божьих псов» молодой сэр Джервас, чтобы потом пуститься в нелегкое путешествие в Испанию — на поиски похищенной богатым знатным испанцем любимой девушки.

Автору пришлось глубоко погрузиться в историческую литературу, ведь Джервас отправлялся в католическую Испанию Филиппа II, злейшего врага Елизаветы.

Испания при Филиппе II, короле из рода Габсбургов, притязала на гегемонию в Европе. Помимо Испании, Филиппу принадлежало целых полмира, если считать владения в Новом Свете и Юго-Восточной Азии. У Испании было 50-тысячное профессиональное войско, пехота считалась лучшей в Европе, тогда как английское правительство не имело даже хорошо обученной армии.