Коломбине дозволено все - [24]
Проснулась Лариса на рассвете. И первое, что ощутила – чувство собственной неумытости. И ей, с одной стороны, показалось забавным, что без теплой ванны, дюжины тюбиков с кремом и импортного мыла она уже и жизни себе не представляет. А с другой – было-таки противно.
Решив искупаться, Лариса вылезла из мешка. Кологрив скрючился рядом под куском брезента. Рыболов отсутствовал.
Справа, где озеро языком вдавалось в луг, тянулись длинные и дряхлые мостки. Лариса иронически посмотрела на спящего Кологрива и сняла с себя решительно все. Добралась она и до ожерелья, раскрутила его на пальце, и вдруг расстроенные ее мысли перешли примерно в такой монолог: ну, что же ты, пестрая чертовка, смутила душу, втравила в авантюру, наобещала великих побед и – здрасьте, закинула на необитаемый полуостров!
Поеживаясь, Лариса дошла до края мостков, но тут энтузиазма поубавилось. Конечно, окунуться в холодную воду стоило, холодная вода – эликсир красоты и враг морщин, но в ту минуту Лариса предпочла бы морщины…
Утро царствовало над озером, утро и тишина, утро и прозрачный небосвод. Ларисе казалось, что достаточно усилия воли – и она безмятежно пойдет по зеркальной глади. И не ведала она, что через пять секунд совершит покушение на человеческую жизнь.
Через две секунды она услышала щелчок – странный, вроде не природного происхождения. Подумала – уж не подарочек ли повелительницы Коломбин? Уж не Кологрив ли проснулся и подкрадывается? Лариса закинула руки за голову, приняв позу пробуждающейся невинности, и щелчок повторился. Она с мечтательной улыбкой обернулась.
На мостках у самого берега стоял рыболов с фотоаппаратом.
Ярость полыхнула в Ларисиных глазах. Еще не ведая, что сотворит, в три прыжка оказалась она рядом с рыболовом – он же, разиня, застыл как вкопанный, должно быть, соображение отказало.
С разгону Лариса что было силы вмазала ему по уху.
И он полетел… в воду? Как бы не так! Чего там только не было, у тех мостков – трехметровая полоса каши из прибитых к берегу водорослей, корневищ камыша, жидкого ила и черт знает чего еще.
Плюхнувшись, рыболов отчаянно завопил:
– Аппаратура!
В голосе, невзирая на нелепость ситуации, слышался приказ. Поэтому Лариса схватила протянутый аппарат и опешила. Такая штуковина с таким объективом могла и на несколько тысяч потянуть…
Рыболов встал на ноги с самым прискорбным видом. Грязи оказалось по пояс. Лариса ждала взрыва возмущения. Но он отвернулся и прозвучало лишь одно ругательное слово.
РЫБОЛОВ. Вот такое-то озеро!
ЛАРИСА. А при чем тут озеро?
РЫБОЛОВ. Везет мне с ним. На велосипеде я сюда грохнулся? Грохнулся. С машиной – так ухнули, никто верить не хотел, что машина столько по воздуху пролетела. С лодки я в него раз пять кувыркался. С вертолета – и то спикировал. Осталось с летающей тарелки…
ЛАРИСА. То есть как – с вертолета?
От таких сообщений у нее даже вылетело из головы, что неплохо бы одеться.
РЫБОЛОВ. Приказали. Здесь лет пять назад проходили маневры. Нас десять человек снимало, кто откуда, мне выпало сверху. Ну, летим на малой высоте, я из люка высунулся, работаю. Хорошо, что над озером…
ЛАРИСА. А как же вы до берега?
РЫБОЛОВ. По дну! Выудили, конечно.
ЛАРИСА. Так что сегодняшний случай для вас явление незначительное? Очень жаль, но у меня не было под рукой вертолета.
РЫБОЛОВ. Чего уж там… Вы мне совершенно справедливо заехали.
ЛАРИСА. Не поворачивайтесь. Я пойду оденусь.
РЫБОЛОВ. А вы бы не согласились… ну, попозировать… когда оденетесь, конечно! Вы с пейзажем очень гармонируете.
ЛАРИСА. А зачем было снимать исподтишка? Как это называется?
РЫБОЛОВ. Не удержался. Уж очень красиво было… Я побоялся вас спугнуть. Хотите, я этот кадр засвечу?…
Но сказал он это так жалобно, что Лариса оттаяла.
ЛАРИСА. Да бог с ним, я ведь там – со спины…
Она не стала будить Кологрива, быстренько оделась и вернулась к рыболову. Но через пять минут Лариса ощутила полную необязательность сарафана. Так просто и уютно было с этим странным рыболовом.
Может быть, подсознательно действовало его сходство с большой, доброй и незаслуженно обиженной собакой, у которой уши повисли, уголки пасти и краешки глаз словно оттянуты вниз, и рожица в итоге получается несчастная. Но, как ни странно, видимость обиженности исчезла довольно быстро – стоило вглядеться в ясные и живые глаза, в которых так и светилось величайшее внимание к каждому слову или жесту собеседника.
Рыболов и Лариса в процессе работы успели перейти на «ты», когда вдали затарахтела моторка. Тогда разбудили закоченевшего Кологрива. Солнце светило вовсю, но он но желал расставаться со своим брезентом и всю дорогу нудно ворчал, соблюдая хронологическую последовательность. Он начинал с того дня, когда прочел объявление о пикнике, высказывал свое мнение об умственных способностях организаторов, а затем добирался до Ларисы с ее страстью к дурацким лодкам. Когда он начал по четвертому кругу, прибыли в поселок.
Там стояла машина рыболова, на которой Кологрива и Ларису повезли в сторону города. По дороге Кологрива подбросили к месту пикника, где он пересел в собственную машину, благополучно там переночевавшую. На капот некая добрая душа положила Ларисину сумку. Потом рыболов отвез Ларису домой переодеться и умыться, подождал у дверей и доставил в редакцию. У порога они и расстались.
Первый роман из цикла «Архаровцы». Начальное десятилетие правления Екатерины Великой завершилось московскими бунтами. Дворцовая роскошь и расцвет наук ничуть не смягчали нравов простого народа. Не только бунтари, но и воровские шайки чувствовали себя в старой столице вольготно - до тех пор, пока императрица не поручила наведение порядка молодому офицеру Николаю Архарову…
В Московском царстве великая Смута, гибнут люди, в Кремле заперлись польские паны, первое ополчение оказалось бессильно против захватчиков. А в Вологде, куда убежали многие богатые купцы, зреет заговор в пользу английских коммерсантов, которые хотят нажиться на чужой беде. И не только нажиться, а посадить на русский трон своего кандидата. Догадываясь, что там творится неладное, князь Пожарский посылает в Вологду надежного человека — разобраться, какие козни строит купечество и что за секреты хранит тамошний Канатный двор.
Второй роман из цикла «Архаровцы». Николай Архаров и его молодцы должны в кратчайшие сроки отыскать в Москве банду карточных шулеров, открывших подпольное игральное заведение…
Третий роман из цикла «Архаровцы». На Москве неспокойно. Бродят слухи, что бунтовщик Емельян Пугачев, объявивший себя императором Петром III, со дня на день нагрянет в старую столицу. Часть аристократии и духовенства уже готова примкнуть к самозванцу. И, конечно, ситуацией пытаются воспользоваться московские воры во главе со знаменитым Ванькой Каином. Навести порядок способны только люди обер-полицмейстера Архарова…
Лев Толстой с помощниками сочиняет «Войну и мир», тем самым меняя реальную историю…Русские махолеты с воздуха атакуют самобеглые повозки Нея под Смоленском…Гусар садится играть в карты с чертом, а ставка — пропуск канонерок по реке для удара…Кто лучше для девушки из двадцать первого века: ее ровесник и современник, или старый гусар, чья невеста еще не родилась?..Фантасты создают свою версию войны Двенадцатого года — в ней иные подробности, иные победы и поражения, но неизменно одно — верность Долгу и Отечеству.
После того как на престол взошла Екатерина II, любимый полк Петра III, состоящий из немцев-голштинцев, был расформирован, но несколько офицеров осталось в Санкт-Петербурге. Возник заговор – голштинцы собрались убить императрицу. Место для подготовки покушения выбрано с расчетом – поблизости от имения графа Орлова-Чесменского, по общему мнению обиженного на императрицу за свою отставку. Если что-то пойдет не так – виновным окажется он… Узнав, что замышляется неладное, московский обер-полицмейстер Архаров посылает своих испытанных агентов вести розыск…
Повести «Акука» и «Солнечные часы» — последние книги, написанные известным литературоведом Владимиром Александровым. В повестях присутствуют три самые сложные вещи, необходимые, по мнению Льва Толстого, художнику: искренность, искренность и искренность…
Любовь слепа — считают люди. Любовь безгранична и бессмертна — считают собаки. Эта история о собаке-поводыре, его любимом человеке, его любимой и их влюблённых детях.
Книга Сергея Зенкина «Листки с электронной стены» — уникальная возможность для читателя поразмышлять о социально-политических событиях 2014—2016 годов, опираясь на опыт ученого-гуманитария. Собранные воедино посты автора, опубликованные в социальной сети Facebook, — это не просто калейдоскоп впечатлений, предположений и аргументов. Это попытка осмысления современности как феномена культуры, предпринятая известным филологом.
Почти всю жизнь, лет, наверное, с четырёх, я придумываю истории и сочиняю сказки. Просто так, для себя. Некоторые рассказываю, и они вдруг оказываются интересными для кого-то, кроме меня. Раз такое дело, пусть будет книжка. Сборник историй, что появились в моей лохматой голове за последние десять с небольшим лет. Возможно, какая-нибудь сказка написана не только для меня, но и для тебя…
Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…
Многие задаются вопросом: ради чего они живут? Хотят найти своё место в жизни. Главный герой книги тоже размышляет над этим, но не принимает никаких действий, чтобы хоть как-то сдвинуться в сторону своего счастья. Пока не встречает человека, который не стесняется говорить и делать то, что у него на душе. Человека, который ищет себя настоящего. Пойдёт ли герой за своим новым другом в мире, заполненном ненужными вещами, бесполезными занятиями и бессмысленной работой?