Колокол - [19]

Рашид вышел в безлюдный холл станции. Несколько вурдалаков внимательно посмотрели на него, потом один из них произнес: «Да это не он», и их интерес к нему пропал.

«Плохо работаете» — подумал про себя Рашид и неторопливо, чтобы не привлекать внимания, прошел рядом с ними к выходу.

На площади перед вокзалом стояли одинокие такси, фары были выключены, лишь несколько водителей старались держать вахту с включенными шашечками на крыше.

Рашид решительно открыл дверь и сел на заднее сиденье первого попавшегося по пути такси.

— На площадь Восстания, — сухо проговорил он, стараясь изменить голос.

— Ну, на площадь, так на площадь. Я думал, что так до утра и простоим. А что нужно почтенному господину в столь поздний час на площади? Там же одни вурдалаки дежурят месяц почти.

— Думаю, что почтенный господин, коим Вы меня назвали, счел бы необходимым оставить свою цель неузнанной.

— Понимаю. Но как показывает мой опыт тут только два варианта: либо женщина, но с Вами этот вопрос отпадает, уверен, что Вам незачем делать из этого тайну. Остается только один вариант — старые заговорщики. А вот против кого, вот где ж загадка то!

Рашид внимательно посмотрел в зеркало заднего вида, пытаясь уловить лицо водителя. «Нет, для простого шофера этот слишком умен, да и говорит как-то странно»

— Вам не кажется, что Вы слишком любопытны?

— Пожалуй, что нет, у каждого из нас свой путь, своя судьба, но судьба одного не может вершиться отдельно от судеб других, — Владимир пожал плечами и на мгновенье повернулся так, чтобы Рашид смог разглядеть его лицо. — Вы Рашид Магомедович, лучше пристегнитесь, иначе будет не очень комфортно. Посмотрите назад, видите две темные лошадки позади — это ваши, точнее про Вашу честь, они ведут Вас еще со станции горгульих угодий.

Рашид оглянулся и заметил две темные колесницы, державшиеся чуть больше десяти корпусов от них. Он послушно пристегнулся и посмотрел еще раз на лицо водителя.

— Тебе наверно не понятно, почему я тебе помогаю, да, Сет? В былые времена я бы тебе и руки не подал.

Рашид молчаливо кивнул и крепко взялся за ручку двери. Владимир дернул за ручной тормоз, и машина, резко развернувшись и визжа шинами, помчалась прямо на преследователей. Звериный облик появился в лице Владимира, пасть волка раскрылась в злобной усмешке. Машины преследователей в страхе дернулись с дороги, одна влетела в столб, вторая в витрину магазина. Такси на бешеной скорости скрылась в лабиринте улиц старого города.

Машина остановилась у высокого серого здания, и Рашид вышел.

— Все собрались, тебя только ждут, — Рашид кивнул головой, Владимир протянул ему предмет, завернутый в плотную расшитую золотом ткань, — когда настанет время, используй. Священ, кто знает.

— Верен, кто помнит, — ответил Рашид, уверенно открыл дверь и вошел в неприметный подъезд.

Наместник сидел во главе длинного стола и внимательно читал статью. Возле него кучей были разбросаны газеты, журналы. В гневе он отшвырнул газету и яростно вскричал:

— Ну что, сволочи, вы мне скажите как? Как можно было это все допустить?

Собравшиеся в зале перерожденцы уткнули головы в плечи и молчали.

— Я вот хотел бы узнать у нашего доблестного начальника внутренних органов — ты скотина куда смотрел?

— Но Вы же сами говорили перестать прессовать, вот мы и…

— Вот мы и, — передразнил его Наместник, — а подумать головой, проанализировать. Да что я тебе говорю — тебе и твоим вурдалакам лишь бы кожу с людей спускать, да ногти дергать. Ладно, а что нам скажет Верховный Судья? — судья еще сильнее втянул голову в плечи, отчего толстая шея стала похожа на блин, — что, нельзя было найти оснований, чтобы разогнать «по закону» весь этот балаган? Вы чем там занимаетесь? Да, и вы, парламент хренов.

— Но мы…

— Молчать! Все вот эти бумажки, все эти писюльки, — Наместник с силой кинул в них сводом законов, — и гроша ломаного не стоят! Люди оказались умнее вас, они вас же вашим же оружием и повергли!

— Не все так плохо, господин Наместник, — вышел из темноты высокий худощавый мужчина, он говорил с небольшим акцентом, — да, мы потеряли время, но время есть относительно. Люди забывают все: болезни, войны, тревоги, лишь только убери причину. Вы забыли, что творилось у нас пятьдесят лет назад?

— Я с Вами согласен, уважаемый мистер Томпсон, но Вы только посмотрите на этих дармоедов, как можно было проворонить зарождение бунта? Скольких мы отлавливали в первые двадцать лет? Расслабились, твари!

— Господин Наместник, мои люди устранили причину. Как у вас говорят, мы вытащили занозу из задницы, — с этими словами он поставил на стол небольшую урну. — Сделайте на время часть того, что хочет толпа. Озвучьте сами некоторые тезисы, — иностранец положил рядом урной несколько газет с подчеркнутыми строками.

Наместник подошел к урне, взял ее, потряс и, засмеявшись, со звоном поставил ее на стол:

— Вот как надо работать! — его жабья морда расплывалась в широкой улыбке, заплывшие глазки излучали восторг, он схватил урну и бросил ее в стену шкафов, отчего она разбилась, и прах серым облаком начал заполонять зал.

— Привет герою! — сказал Наместник, хлопнув в ладоши. Иностранец довольно улыбался.