Колобок - [6]

Вдруг у волка что-то щелкнуло в затылочной области, и он обрел второе дыхание.

- Что такое голгофа? - спросил он своим подчеркнуто лицемерным голосом.

Лиса даже оцепенела: волк произнес слово “голгофа”, словно никогда в жизни с ним не встречался.

- Как тебе это удается? - изумленно спросила она.

- Что? - вкрадчиво спросил волк.

- У тебя это слово во рту не поместилось.

- Это потому что ты должна мне сказать, что такое голгофа. Если ты употребляешь слово, то в тебе должно быть и его определение.

Это заявление озадачило лису, и она нерешительно предложила:

- Обратись в Звездарий.

- А это что?

- Прекрати, волк.

- Не прекращу. Я предлагаю договориться: положим за правило, если я спрашиваю, ты должна отвечать. А если ты спросишь, я буду отвечать.

Лисе подобного рода уговоры очень нравились, ей нравилось устанавливать правила игры и следовать им; внутри этих договоренностей, в замкнутости их неожиданно открывалась невообразимая свобода, бесконечная свобода, временами напоминавшая даже праздничную разнузданность. Строго говоря, данная прихотливость напоминала клеть, но такую удивительную, которую можно было разбирать и собирать заново, всегда в новой комбинации - это могло назваться свободой творчества, но и клетью; лиса воспринимала разборную клеть, как свободное творчество. Волк придерживался других вкусов, но по каким-то своим соображениям с лисой не делился тем, что считал значимее и существеннее - это значимое и существенное предполагало свободу и от инженерных реконструкций клети, и от самой клети, и, в конечном итоге, он отказался бы от всякой комбинаторики, если бы не был джентльменом. Его устраивала и клеть, и программа внутри клети, его беспокоило лишь одно - успешное исполнение внутри и клети, и программы. Тайно он считал, что предельная успешность выполнения программы рано или поздно приведет к действительной свободе, к суперэффективности, которая выбросит его за пределы клети, при этом либо клеть распадется, либо он окажется внеорганизованным, то есть клеть будет сама по себе, а он сам по себе.

- Голгофа - это... - лиса была в явном затруднении, она слишком долго искала слов и, наконец, вышла из положения совершенно своеобразным способом:

- Волк, ты составь список вопросов, а я тебе потом отвечу на все сразу.

- Это мысль. Но я предлагаю составить сейчас же словарь наиболее употребительных слов в будущем, или наименее употребительных слов теперь...

- Лучше Энциклопедию, - подхватила мысль лиса, склонная к величию.

- Это много.

- Зато фундаментально.

- Но тебе же самой надоест.

- Нет, - настаивала лиса.

- Да, - предупреждал волк и тут же нашел компромисс: - Как мы назовем наш энциклопедический словарь?

- Как? - задумалась лиса. - Звездарию... Звездарию надо противопоставить.

- Давай начнем со Звездария. Что есть Звездарий?

- Что Звездарий? - переспросила лиса.

- Мы же условились, отвечаешь ты.

- Но мы же вместе составляем Энциклопедию. Ну ладно. Звездарий - это нечто рассыпанное вокруг нас, чтобы мы в голодные времена питались информацией.

- Я не знаю, что такое информация. Давай проще.

- Звездарий - это всеохватывающий информативный центр.

- Меня ничего не охватывает.

- Обволакивает....

- Не то.

- Содержит в себе...

- Нет.

- Можно так: это хаос, деформированный в экстазе до читаемости.

Волк, казалось, наслаждался. Лиса испытывала раздвоенное чувство: наслаждения и ответственности. Видя напряженность лисы, волк решил помочь:

- Скажем так, Звездарий - это Книга Хаоса, прочитываемая в экстазе (смотреть экстаз). А теперь скажи мне, как мы все-таки назовем наш Словарь.

- Энциклопедический словарь, - уточнила лиса, - я думаю - Плеварий.

- Почему?

- От плевел. Мы же умножаем плевелы.

- Это не то, - капризничал волк.

- Аппоссионарий?

- Ой-ой-ой, только не это. Что-нибудь ближе к плевелам, но воздушнее, чище, пенней...

- Пенарий!

- Изумительно!

- Хранилище пены духовной - Пенарий! Итак, Пенарий - энциклопедический словарь редко употребляемых слов Теперь.

Лиса торжественна повторила:

- ПЕНАРИЙ, ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛО-ВАРЬ РЕДКО УПОТРЕБЛЯЕМЫХ СЛОВ В ЭПОХУ ДИНАСТИИ ТЕПЕРЬ.

Лиса и волк хохотали так, что у них заболели животы, и им долго не удавалось отдышаться. Наконец, они успокоились. Лишь лиса по временам еще судорожно всхлипывала, пока волк ее снова не озадачил:

- Так что - голгофа?

- Голгофа - это самое истоптанное место в мире.

- Ура! - закричал волк, ему понравилось. Он долго катался на спине, взбивал воздух лапами и кричал ура. А потом вдруг спросил: - Тропа водопоя, что ли?

- Перестань. Давай лучше определим слово “дух”.

- Это просто. Это состояние преследующего, когда он знает что преследуемый крупнее, - бодро ответил волк.

- Хорошо, - сказала лиса. - Но ведь нам бы следовало придерживаться какой-нибудь систематики?

- Наверно. Ты имеешь в виду структурную систематику или логическую?

- И ту и другую.

- Хорошо, давай изберем такую систему: слова будут следовать по принципу иерархическому, я имею в виду распределение последовательности определяемых слов по их значимой ценности.

- Волк, что я слышу? Какая значимая ценность слов? От тебя ли слышу, волчуля?

- Лиса, так нельзя. Ты сама предложила низринуться в эту космическую помойку, а теперь не даешь копаться в мусоре слов и систематизировать их.