Коллекция «Этнофана», 2011-2013 - [199]

Стекла в салоне мигом запотели, очевидно снаружи температура была сравнительно ниже, а затем в левом окне промелькнуло темное очертание, привлекшее внимание и без того перепуганного до смерти ребенка.

Малыш, под действием озноба смешанного со страхом и холодом, смог лишь на короткое мгновение разглядеть что-то невнятное, но до боли напоминающее призрака, как в мистических фильмах, исполненных жутких сцен, связанных с необъяснимым явлением потусторонних сил, а теперь подобная история повторяется в настоящее время в центре Нью-Йорка.

Ужасающее зрелище оборвалось именно в тот момент, когда призрачный лик вплотную приблизился к окну, будто желая поближе разглядеть попавшего в неловкую ситуацию ребенка, из-за чего стекло тут же покрылось льдистым наростом, полностью скрыв внешний обзор, оставалось только гадать, что будет происходить снаружи.

Человек в маске, по-прежнему ожидал, что преступник, которого он так отчаянно разыскивает, все же наберется смелости и предстанет пред ним, желая продемонстрировать свои способности и полное преимущество.

Внезапно с обратной стороны машины с ребенком, возможно, всего лишь по нелепой случайности, не принявшим участия в грандиозном представлении Геймера, образовался подозрительный сгусток материи, словно искрящийся туман вскружился в небольшой вихрь и постепенно приобрел очертания формы человеческого тела.

Видимо, Геймер заметно продвинулся в области улучшения адаптации к жизни на Земле, что само по себе представляло очень опасное мероприятие.

Сгусток материи вдруг начал неукоснительное движение в сторону человека в маске. Еще едва различимая призрачная фигура постепенно приобрела более отчетливые черты, напоминая высокий, вероятно с голым черепом, мужской силуэт с равномерной походкой, так, словно голограмма человека-невидимки.

— Ты звал меня, Кальвин? — спросил Геймер своего вероятно давнего знакомого. — Я слышал, ты хочешь вернуть меня?

Человек в маске, скрывавший от всех сотрудничавших с ним людей свое имя, ощутил легкий всплеск ностальгии, услышав впервые за длительное время пребывания на Земле.

— Итак ты решил сдаться, — предположил Кальвин, не испытывая ни малейшего колебания перед возросшим могуществом своего преступника. — По доброй воле ты бы не явился. У тебя не больше тридцати секунд, чтобы попрощаться с этим миром, а потом тебя ждет серьезное наказание.

Геймер сохранял невозмутимость, предоставив возможность своему бывшему надзирателю поделиться своими и без того известными планами, не зная даже как сказать, чтобы не расстроить.

— Прости, Кальвин, но я не могу все бросить. Я запустил новый игровой процесс и мне нужно постоянно быть в курсе происходящего, чтобы не допустить нарушений правил извне, чего ты так сильно добиваешься. Разве тебе не жалко детей, что так охотно увлеклись игрой, в жизни никому не причинивших боли и страданий?

— Скажи это лучше ребенку, которого ты оставил умирать от холода, — Кальвин мотнул головой в сторону машины с обледенелыми стеклами.

Геймер вдруг резко опомнился и, невзирая на явную угрозу со стороны собеседника, несколькими быстрыми плавными движениями достиг машины, вновь представ с обратной стороны.

Полупрозрачные пальцы провели по окну, заставив отступить лед, открыв взору посиневшего от невыносимой стужи ребенка.

Взгляд виновника аномалии тут же скользнул по Кальвину, по-прежнему не предпринимавшему никаких действий относительно ареста, и в голове созрел план, как от него избавиться.

— Прости, малыш… — отметил с сожалением Геймер, и его руки уцепились за низ машины, а затем мощным рывком швырнули ее в силуэт в маске.

Все произошло довольно быстро. Темнеющий всей своей массой тела в искусственно воссозданной мгле иноземный преступник по кличке Геймер решил избавиться от своего бывшего надзирателя, ставшего крупной «занозой в одном месте» на пути достижения цели, пустив в ход ставшую в последствие грудой металлолома машину с живыми людьми. Автомобиль, описав несколько стремительных оборотов в воздухе в сопровождение сгустков необычного тумана, образовавшихся от резких колебаний, влетел в человека в маске, при столкновении разломившись надвое, словно об острую и стойкую преграду.

Кальвин лишь почувствовал легкое покалывание в правом боку, оттого что одна из половин не совсем удачно отрикошетила от его тела, оставив небольшой кровавый отпечаток.

Геймер потрясенный поразительной стойкостью своего преследователя, даже боялся предположить, что будет дальше, а точнее насколько интереснее окажется финал его маленькой игры, затеянной разогнать скуку.

— Ты, видимо, удивлен? — неожиданно спросил Кальвин. — Твои скрытые эмоции тебя выдают. Ты явно не предполагал, что смогу выстоять от такого удара. Тогда надеюсь, я развеял твои сомнения, а иначе тебе придется туго.

— В тебе говорит самодовольство, самоуверенность, качества, которые ты так сильно презираешь в людях, забывая, что имеешь их и сам, — отпарировал Геймер. — Мои эмоции, скрытые они или явные тебя не касаются. — В голосе ощущался прилив ярости. — Подумал бы о своем лице, спрятанном под маской лжи и алчности. Я скажу тебе в последний раз — я пришел сюда не сдаваться, а развлечься.