Колесо жизни и смерти - [8]

– Знаешь, сколько она весит? Если осадить всю воду, что несет такая вот тучка, получится чуть не биллион килограммов. Даже облака слишком тяжелы, чтобы вечно парить в небесах. В конце концов все падают. Облака, люди. Даже Блондены и Валленды этого мира. А уж народ вроде Джимми…

– Мистер Дэнни! – Замора спешит к ним. – Парни сказали, что ночью они заметили тут какого-то типа, который ошивался вокруг и шпионил. И Труляля говорит, они снова его видели, всего полчаса назад.

Дарко бросает на карлика пронзительный взгляд:

– Каков он собой?

– Высокий. Длинные волосы. Когда они его окликнули, бросился наутек. Есть идеи?

– Ну, во всяком случае, это не Джимми. Он немногим выше тебя, Замора.

Дэнни бросает взгляд за ограду, на очередь туристов перед входом в собор. Некоторые из них с любопытством рассматривают их странную троицу. Дэнни кажется, будто на миг – очень краткий миг – он различает пару глаз, устремленных прямо на него, недвижно и пристально, точно луч прожектора. Но очередь сдвигается чуть вперед – и там, где только что стояла застывшая фигура, уже никого.

Вернувшись к лагерю, он видит, как из фургончика Розы выходит Син-Син. Она улыбается мальчику своей обычной быстрой полуулыбкой, бормочет приветствие, но потом вновь отворачивается.

– Син-Син, ты как? Все в порядке?

– Ага. Немного поговорила с Розой вчера вечером.

– И?

– Да почти ничего. Она явно одно время с ума по этому Джимми сходила. Бог весть почему!

– Я и не знал, что он сох по маме…

– Похоже, мы много чего не знали о маме, а? – резко парирует Син-Син.

Дэнни открывает было рот, но не придумывает, что сказать. Первое его побуждение – заступиться за маму, но очень не хочется вбивать еще один клин между собой и Син-Син. Очень хочется – необходимо прямо! – чтобы она с ним была на одной стороне.

– Вот увидишь, когда мы узнаем, почему…

Син-Син пожимает плечами:

– Слушай, не бери в голову. Мне надо еще найти Дарко. Он просил меня помочь.

– С чем?

– Хочет, чтобы я стала его новой ассистенткой, мишенью.

– Правда?! – Дэнни таращит глаза. – А ты уверена? Я слышал, в прошлом году он порезал Иззи…

– Роза говорит, она просто не может стоять спокойно. Знаешь, я уже большая девочка.

Похоже, его забота ее только раздражает. Син-Син уже поворачивается, чтобы уйти, но Дэнни хватает ее за руку.

– Мы ведь по-прежнему друзья? – торопливо спрашивает он.

– Родная кровь не водица, помнишь? – Син-Син снова улыбается своей чуть вызывающей улыбкой, но на сей раз в голосе у нее больше тепла. – А цирковая кровь и подавно. Смешно: Дарко говорит, я напоминаю ему Лили!

Она высвобождается и поворачивается к фургону. Над головой, накрывая город тенью, плывет темная туча.

Остаток дня Дэнни все время вполглаза посматривает на толпу за ограждением – однако мысли о Берлине снова осаждают его, вытесняя из головы все остальное. Время тянется медленно. Скорей бы уж в путь! Он представляет, как шагает по дорожкам огромного парка Тиргартен под голыми деревьями, видит граффити на развалинах Стены*, снова стоит на кладбище… Каково это – вновь очутиться в тех местах? Попасть на могилу отца и матери? До путешествия – о котором он так давно мечтал и которого так страшился – остается всего несколько часов, и он не хочет ждать ни одной лишней секунды.

Наконец на башни собора спускается вечер, настает время представления. К арене стекается публика.

Вся труппа собирается в крыле собора. Дэнни наблюдает, как циркачи разминаются, натирают ладони мелом, похлопывают друг друга по спине. Эта типичная атмосфера перед спектаклем – столь привычная, столь милая сердцу – на миг помогает ему унять нетерпение.

Однако когда Замора возвращается от врача, все прерывают разминку и, обступив его, по очереди расписываются у него на гипсе.

Карлик подзывает Дэнни:

– Вот ты где, amigo[8]! Я приберег для тебя лучшее местечко.

– А что написать?

– Да что хочешь!

Дэнни пару секунд колеблется, а потом пишет:

Моему другу Заморе – скале, на которой стоит «Мистериум».

Дэнни

– Спасибо, amigo, – карлик улыбается и пожимает его плечо. – Я страшно рад, что ты все еще веришь в меня.

На самом деле это не совсем так, но Дэнни кивает:

– Можно ненадолго одолжить твой мобильник?

– Конечно. А зачем?

– Моим-то теперь пользоваться нельзя. Хочу успеть перехватить инспектора Рикара до начала представления.

– Тогда торопись.

Син-Син хватает ручку и рисует на гипсе какие-то четыре китайских иероглифа.

– И что это значит, мисс Син? – интересуется карлик, разглядывая надпись.

– В грубом переводе: «упражнение – путь к совершенству», – объясняет она.

Все смеются. На миг в этом смехе Дэнни чувствует былое цирковое товарищество, объединяющее всю труппу.

За кулисами возбужденно гомонит публика.

– Скоро начинаем? – спрашивает он у Розы.

– Через пять минут. Я приберегла для вас с Заморой лучшие места в зале.

Дэнни отходит в сторонку и торопливо набирает номер Рикара, повторяя про себя все, что должен сказать детективу.

Серия щелчков, треск на проводе, и вот раздаются гудки. А потом включается автоответчик: «Это Джулс Рикар. Пожалуйста, оставьте сообщение, и я вам перезвоню».

Слышать размеренный голос детектива приятно, но ужасно досадно, что не удалось поговорить лично и прямо сейчас. Дэнни оставляет сообщение, стараясь как можно четче излагать факты. Свет в зале уже притушен, публика выжидательно притихла. Мальчик выскальзывает из кулис и садится рядом с Заморой.