Колебания Мегрэ - [3]

— Отвечать на вопросы было бы проще, но вы не в курсе дела…

Мегрэ уже жалел, что Жозеф впустил этого господина, говорившего загадками.

— Я вас слушаю…

Набивая трубку, Мегрэ посмотрел в окно на небо, затянутое серой пеленой.

— Хочу подчеркнуть, что я никого не обвиняю. Жену люблю. Мы женаты уже пятнадцать лет. Мы с Жизель, по существу, никогда не ссорились. Я уже говорил об этом доктору Штейнеру после осмотра, и он с озабоченным видом сказал, что хотел бы повидать мою жену. Но под каким предлогом я поведу с собой Жизель к психиатру? Я не могу даже утверждать, что у нее с душевным здоровьем не все в порядке. Она работает по-прежнему, никаких нареканий к ней нет. Видите ли, образование у меня не ахти. Закончил я приютскую школу, затем занялся самообразованием. Все, что я знаю, я почерпнул из книг. Меня интересует все, не только игрушечные электропоезда. По-моему, самое большое достояние человека — это знания. Я это к тому, чтобы сообщить, что, когда отношение ко мне со стороны Жизель изменилось, я стал посещать библиотеки, в том числе и Национальную, и стал читать труды, купить которые мне было не по карману. Кроме того, увидев такие книги дома у нас, жена бы встревожилась…

— Книги по психиатрии? — заметил Мегрэ, чтобы посетитель не подумал, что его не слушают.

— Да. Не стану уверять, что все понял. В большинстве своем книги написаны слишком мудреным языком. Однако я нашел некоторые книги о неврозах и психозах, которые заставили меня задуматься. Вы, конечно, знаете, чем отличаются неврозы от психозов? Я читал и про шизофрению, но, полагаю, до этого дело не дошло…

Погруженный в собственные мысли, комиссар заметил небольшое родимое пятно на уголке рта своего посетителя.

— Насколько я понимаю, вы подозреваете, что ваша супруга не вполне здорова психически?

При этих словах посетитель побледнел и проглотил слюну.

— Я убежден: вот уже несколько месяцев, самое меньшее, пять или шесть, жена ищет случай умертвить меня, — произнес он, взвешивая каждое слово. — Вот почему я пришел к вам лично, господин комиссар. Конкретными уликами я не располагаю, иначе бы я с них и начал. Но у меня есть основания для подозрений. Сначала коснусь настроений, это труднее всего поддается определению, как вам известно. Сами по себе детали эти несущественны, но в совокупности заставляют задуматься. Что же касается вещественного доказательства, я его вам представлю. Оно-то меня и беспокоит более всего…

Распахнув пальто и отогнув полу пиджака, он достал из заднего кармана брюк бумажник и извлек оттуда пакетик, в таких и поныне продают в аптеках порошки от головной боли. В пакетике оказался порошок грязновато-белого цвета.

— Оставляю вам порошок, можете отдать на анализ. Прежде чем к вам прийти, я обратился к одному своему коллеге — он химик-любитель — с просьбой установить, что это за вещество. Ответ был однозначен. Это фосфид цинка. Не фосфор, а именно фосфид, я по словарю проверил. Заглянул я не только в «Лярусс», но и в специальные справочники по химии. Фосфид цинка — почти бесцветный порошок, представляет собой сильный яд. В прежние времена его в микроскопических дозах применяли для лечения некоторых болезней, но вследствие чрезвычайной токсичности этого вещества от использования его отказались.

Посетитель выдержал паузу, несколько смутившись бесстрастным видом Мегрэ.

— Химические опыты жена не проводит. Не лечится ни от чего. Не страдает ни одним из тех заболеваний, при которых предписывают препараты фосфида цинка. Тем не менее, у себя в доме я обнаружил целый пузырек этого вещества. В нем граммов пятьдесят, не меньше. Нашел его совершенно случайно. На первом этаже у меня нечто вроде мастерской, где я изготавливаю свои макеты. Это всего лишь игрушки, я вам уже говорил, и в то же время не просто игрушки.

— Я знаю.

— Однажды, когда жены дома не было, я опрокинул на верстак банку с клеем. Открыл стенной шкаф, где хранятся швабры, всякие средства для чистки и уборки помещений. Стал искать, чем бы отмыть пятна. И вдруг заметил странной формы пузырек. Если связать это открытие с тем, что впервые за несколько последних месяцев я почувствовал недомогание, о котором я рассказал доктору Штейнеру, то…

В эту минуту раздался телефонный звонок. Сняв трубку, комиссар услышал голос начальника уголовной полиции.

— Это вы, Мегрэ? Не уделите мне несколько минут? Хочу познакомить вас с американским криминалистом, он у меня в кабинете, жаждет с вами познакомиться.

Положив трубку, Мегрэ оглянулся. Никаких секретных бумаг в кабинете нет. Посетитель, похоже, человек порядочный.

— Прошу меня извинить. На минуту покину вас.

— Пожалуйста…

По привычке Мегрэ вернулся, на всякий случай открыл дверь в инспекторскую. Но никаких указаний сыщикам давать не стал. Ему даже в голову это не пришло.

Несколько мгновений спустя Мегрэ толкнул обитую клеенкой дверь. С кресла поднялся рыжеволосый верзила и стал что есть силы трясти комиссару руку.

— Для меня огромное удовольствие видеть вас собственной персоной, господин Мегрэ, — произнес он с едва заметным акцентом. — Когда вы приезжали к нам в Штаты, я находился в Сан-Франциско, и мы с вами не встретились. Фред Уорд, мой приятель, тот, что принимал вас в Нью-Йорке и сопровождал в поездке в Вашингтон, рассказывал о вас потрясающие вещи.