Колдовство и ведьмовство в Западной Европе в прошлом и настоящем - [59]

. Де Л’Анкр из Лабу приговорил к сожжению двести человек. Если уж считалось, что дьявол мог вселиться в свинью, значит, он вполне мог вселиться и в волков. Несомненно, в то время встречались отдельные личности, помешанные на волках, но они не обязательно были связаны с культом ведьм, как, например, Жиль Гарнье, которого в 1573 г. обвинили в том, что он опустошал всю округу и уничтожал детей. Он признался, что убил двенадцатилетнюю девочку, разорвал ее на куски зубами и волчьими клыками, а потом съел те части ее тела, которые посчитал неосторожным отнести домой к жене. Позже он убил еще одну девочку и растерзал были запрещены и ни одна ведьма не была сожжена заживо, за исключением тех случаев, когда суд вершила разъяренная толпа[99]. Что же касается пыток, то это понятие относительное. Старухи, которым не давали спать, связывали в неестественной позе, поколачивали, запугивали, придирались к ним и «наблюдали» за ними, должно быть, невыразимо страдали, даже если к ним не применяли неофициально такие методы, как прижигание ступней или избиение.

Лишь в сравнительно поздний период поиски и уничтожение ведьм в Англии приняли такой размах, что это уже можно было назвать кампанией в полном смысле слова. Упоминаются один или два «благородных» суда, и на разных уровнях прошла череда судебных дел по таким обвинениям, как симпатическая магия, дурной глаз, заколдовывание скота, отравление и т. п. Ведьмы в то время наверняка существовали, так же как и древние верования, которые временами распространялись очень широко. Но им обычно противостояли местные меры — ведьмам «пускали кровь» (такое и в наши дни иногда случается в диких и глухих уголках). или устраивали самосуд. Против колдовства как такового под влиянием Реформации до 1542 г. существовало несколько официальных законов — более ранние законы были направлены против убийства с помощью колдовства, против ереси, отравления, надувательства или сексуальной развращенности и предусматривали разные степени наказания. В середине пятнадцатого века некий Генри Хойгс из Бодмина сломал себе ногу. По его мнению, это несчастье случилось с ним из-за чар, волшебства и колдовства, которые наслал на него сэр Джон Хэрри, который похвалялся этим и даже заявил, что в следующий раз он тем же способом сломает жалобщику шею. И Хойгс обнаружил, что обычное право не в состоянии защитить его. В то время существовала значительная правовая неопределенность.

Когда влияние Реформации стало по-настоящему заметно в обществе, оно сделалось более жестоким по отношению к ведьмам. Не последнюю роль в этом сыграли изгнанные приверженцы Марии Стюарт, которые вернулись в Англию после вступления на престол королевы Елизаветы. В основном именно по вине этих людей вспыхнул первый серьезный приступ паники, продолжавшийся примерно с 1588 по 1620 г. Дело в том, что многие из них до этого жили в Женеве и пропитались патологической «ведьмоманией», свойственной кальвинистам. Этот принцип они позаимствовали из идеи кальвинистов о полной развращенности человечества. Кроме того, они верили во вдохновение от священного писания и сами какое-то время находились в таком же положении, какое по традиции всегда занимали колдовство и ересь. Возможно, верно и то, что в Англии под влиянием континента примерно в то же самое время наблюдался всплеск реальной деятельности более интеллектуальных видов колдовства, но опыт, имевшийся у этих бывших изгнанников, не позволял им его обнаружить. Так случилось, что эти фанатики обосновались в основном в восточных графствах, где действительно еще сохранились местные культовые обряды — их соблюдали на низком уровне представители древних примитивных народов, которые жили в изоляции среди болот в деревеньках, группировавшихся вокруг прудов. Они не теряли времени зря, требуя крови.

Закон против ведьм, принятый Генрихом VIII, был отменен во время правления следующего монарха. Однако королева Елизавета в 1563 г. издала новый закон. Ее подталкивали к этому Джон Джуэл, епископ Солсберийский, и Эдмунд Грайндел, епископ Лондонский. Оба они в то время недавно вернулись из-за границы и были шокированы огромным количеством «фантастических и дьявольских личностей», действовавших в открытую. Джуэл был проповедником королевы. Он был убежден, что законы нуждаются в поправках, и умолял королеву: «Не угодно ли вашей милости понять, что в королевстве вашей милости за эти несколько лет ведьмы и колдуны удивительно расплодились? Ваши поданные изнемогают и уже близки к гибели; их румянец блекнет, их плоть гниет, их речь парализована, они лишены чувств… Я молю Господа о том, чтобы они никогда не занимались этим в дальнейшем». Смысл здесь достаточно очевиден: светский закон не способен справиться с этой угрозой, в то время как церковный закон налагает слишком незначительные наказания. Грайндел подал прошение, и законопроект был принят. Но даже тогда он был гораздо мягче, чем соответствующие законодательные акты на континенте. За исключением случаев, когда ведьмы призывали злых духов или сверхъестественными средствами вызывали чью-то смерть, к ним для начала применяли только такие наказания, как тюремное заключение или позорный столб. Тех, кого приговаривали к смерти, казнили путем повешения, а не сжигали у столба. Кроме того, все еще не было законного применения пыток — правда, при случае их все же использовали, чтобы вырвать признание у «трудных» обвиняемых. Однако даже во время самого тяжелого периода — с 1598 по 1607 г., когда закон Елизаветы был дополнен гораздо более суровым законом Джеймса I, в Лондонском судебном округе из тех, кому было предъявлено обвинение, только сорок процентов были отправлены на виселицу.