Колдовство и ведьмовство в Западной Европе в прошлом и настоящем - [53]

Выше уже было показано отмечено, какое место колдовство и колдуны занимали в античном мире. Как уже подчеркивалось, законы в то время были направлены именно против уголовных преступлений, совершенных колдунами, а не против богохульства. Состояние сверхчувствительности признавалось всеми, заклинания были повседневной практикой, и меры против колдунов применяли только тогда, когда все это делалось с корыстными целями или было направлено лично против императора. Деятельность отдельных колдунов пресекали и опасались тех, кто прибегал к помощи сверхъестественных сил, стоявших вне ортодоксального пантеона. Однако в те времена было много богов и много необычных течений в философии, поэтому лояльность по отношению к императору-божеству была единственной реальной проверкой соответствия духовным традициям. У варварских народов были непонятные и ужасные обычаи, рабы и пленники выполняли какие-то странные обряды. В то время не было таких гонений на культ ведьм, как в средние века.

В древнем Риме во времена республики были приняты законы против колдовства. Децемвиральный кодекс требовал самого сурового наказания «для всех, кто заколдовывает земные плоды». Сто пятьдесят лет спустя был принят закон «Lex Cordelia». Он предусматривал наказания в том числе и за колдовство, но в основном за отравление. В то время, как уже было сказано, за колдовство и отравление были осуждены 170 римских матрон. Как сенаторы, так и императоры продолжали предавать колдовство анафеме. Однако главной пострадавшей стороной были отравители, математики и астрологи, которые предвидели все что угодно, только не бессмертие глав государства. Константин, приняв христианство, ограничил законное использование магии и предусмотрел суровое наказание для тех, кто «околдовывает рассудок простых людей и приучает их к оргиям». Однако он не возражал против такого применения магии, как предотвращение с ее помощью преждевременных дождей, да и вообще против белой магии. Он четко различал обряды белой и черной магии, а в более поздний период церковь уже не делала таких различий. Юлиана-отступника церковные историки обвиняли в том, что он был некромантом. Он действительно проявлял терпимость и интерес ко всем видам магической практики. Это был ученый, принадлежавший к древней традиции. Его преемники-христиане, Валентиниан и Валенс, в 373 г. с ужасающей жестокостью положили начало гонениям, которые распространились как в Восточной, так и в Западной империи. В придворных кругах людей обвиняли в государственной измене, отравлении и прелюбодеянии, но главным образом в колдовстве. Результаты были просто ужасающие. Здесь уместно процитировать Гиббона:

«Из дальних уголков Италии и Азии на трибуналы в Рим и Антиохию гнали в цепях людей — как молодых, так и пожилых. Сенаторы, матроны и философы умирали в унизительных и жестоких мучениях. Солдаты, которые были поставлены охранять тюрьмы, с ропотом жалости и негодования заявляли, что их слишком мало, чтобы подавлять сопротивление множества заключенных или помешать им бежать. Богатейшие семейства империи были разорены штрафами и конфискацией. Абсолютно невинные граждане дрожали за свою безопасность. Мы можем составить некоторое представление о масштабах этого зла на основе нелепого утверждения одного античного писателя, что в некоторых «нехороших» провинциях заключенные, ссыльные и беглые составляли большую часть населения».

Однако хотя многим арестованным предъявляли обвинение в магии, все же ясно, что самым серьезным проступком было участие в политическом заговоре. Маги, астрологи и математики внушали особые опасения. Их объявляли вне закона, а их книги сжигали. Философская, гностическая сторона магического ритуала встретила безжалостное, хотя и неравномерное сопротивление. Однако культ поклонников дьявола так и остался необнаруженным. Возможно, причина только в том, что в то время еще не существовало точного определения самого дьявола.

Постепенно римский порядок уступил дорогу местной анархии и всеобщему снижению материального уровня жизни. Христианская идея искупления грехов и древние религии продолжали вести борьбу на низшем веке были переведены многотомные труды арабских философов, а кое-где люди уже стали подвергать сомнению даже основные таинства христианской веры. Появились зачатки протестантства. В распоряжении альбигойцев были самые ранние переводы библии на общеупотребительный французский язык. Пока схоластика снова и снова определяла путь, по которому должна была идти церковь, опасное свободомыслие привело к воскрешению орфических и гностических таинств. Даже там, где люди были истинно верующими, они нередко впадали в крайности. В 1212 г., незадолго до четвертого церковного собора и смерти римского папы Иннокентия III, состоялся самый невероятный детский крестовый поход[69] Иннокентий III проанализировал положение дел в целом и положил начало кампании против ереси — это и был кульминационный момент того периода. Что немаловажно, именно в то время хирургия стала считаться преступлением.

Эта кампания началась сразу на нескольких фронтах. На севере епископ Альбрехтский заставил пруссаков стать более устойчивыми сторонниками христианской веры (правда, даже в XII веке они все еще частенько возвращались к своим богам войны). На юге тяжелая кавалерия норманнских рыцарей разграбила и опустошила провинцию Лангедок. Была основана инквизиция. Это были странствующие группы следователей, в обязанности которых входило обнаруживать еретиков, сообщать о них и консультировать местные епископальные суды с целью уничтожения ереси в любой форме. Под ересью подразумевался интеллектуальный процесс, сознательно бросающий вызов Всевышнему и папе римскому — его наместнику на земле. Колдовство наконец тоже отнесли к ереси. Поскольку колдовство — это остатки древней дохристианской веры и соблюдение ее ритуалов, наиболее широкое распространение оно получило среди представителей крестьянства. Поэтому вскоре оно стало одной из форм ереси, наиболее легких для обнаружения и наказания. Местные епископы, которые прежде из-за безразличия или снисходительности проявляли терпимость к древним обычаям своей паствы, теперь из-за постоянных визитов «духовных комиссаров» были вынуждены беспощадно осуждать эти обычаи как преступления против Бога и общества.