Колдоискатели - [11]

— Сдавайтесь, кузуны драные, задницы полосатые! — довольно храбро проорал тот, держа что-то небольшое в вытянутых руках.

— Шёл бы ты, — почти жалостливо посоветовал ему Демжис, шевельнув пальцами так, будто щёлкнул рычажком. Командир гвардейцев вздрогнул, захрипел, но, падая, успел-таки активировать загадочное нечто в руках. Его ладони вспыхнули светом, и сквозь них в воздух взлетели разряды молний.

Катрем, стоявший, оказалось, позади, обхватил меня и повалил на землю. Воздух взорвался светом и грохотом. Я увидела, как Крайяна выставила впереди себя плененного гвардейца, и тот вспыхнул как факел от попавшего в него разряда. Мы, да и наши враги, бросились прочь с поляны, но я не прошла и трёх шагов, как раненое плечо словно разорвали заново. Какого чёрта, оно же почти зажило! Катрем снова подхватил меня, потащил дальше, нервно оглядываясь. Да, я тяжеловата, знаю, не косись на меня так укоризненно.

— Будь тут! — проорал он, перекрикивая гром, сгрузил меня на землю и тут же исчез среди деревьев.

Кусая губы от боли, я скрючилась в сырой ложбинке неподалёку. Воздух, разрываемый молниями, ревел, в нескольких десятках метров за деревьями стояло слепящее зарево. Где же Демжис? Я запоздало поняла, что «молнии» наносят вред только людям, а растительность стоит целёхонькая. Что это за напасть? Оружие? Или тоже какая-нибудь магия? Плечо не просто болело — оно надрывалось болью, и, спустив рукав, я с ужасом увидела, что рана начала расходиться. Как не вовремя!

Внезапно надо мной материализовался Демжис, с виду целый, разве что оглушённый. Глянул на мою рану, без лишних слов подхватил меня поперёк талии и закинул себе на плечо. Протестую, господин маг, оно костлявое и неудобно врезается в живот!

— Тише, тише, — Демжис рассеянно похлопал меня по попе, видимо, не вполне соображая, что делает. — Нам надо срочно загасить эту дрянь.

— Раз молнии не жгут деревья, может, накрыть его чем-то деревянным? Бревном…

— Мысль, — одобрил маг, — но у меня есть идея получше… Катрем, подержи-ка её…

— Я уже двадцать три года как умею ходить сама! Поставьте меня на землю!

Катрем послушался, скорей всего, не желая слушать мой визг. Голова кружилась, шатаясь, я обернулась… Это что, наяву или мне уже мерещится?

Тоненькое деревце рядом выдергивало свои корни из земли. На неординарную растительность пристально глядел Демжис, грозно поводя бровями. Спасаясь от взгляда мага, деревце, шатаясь, перебирая корнями, поковыляло к полыхающей поляне, словно невиданный осьминог. Щурясь и прячась за стволами, мы наблюдали, как героическое растение, прикидываясь обычным кустиком, подбиралось к неподвижно лежащему гвардейцу и аккуратно разжимало ему руки корнями-щупальцами. Удалось — что-то выскользнуло из судорожно сведенных ладоней гвардейца, и на поляне тут же стало в десять раз темней и тихо до звона в ушах. После неистового зарева дневной свет показался ночью.

Демжис проковылял к поверженному врагу, поднял с земли загадочное что-то — прозрачный шарик размером с яблоко, с едва тлеющей искоркой внутри. Я завороженно потянулась к ней, но та, мигнув, исчезла.

Катрем помахал кому-то рукой. Из кустов вышел Маннен, перекошенный на один бок.

— Принял молнию на меч, и рука отнялась, — пояснил он.

— Все сюда!!! — раздался невдалеке истошный вопль Крайяны. — Убегают!

Мы бросились на крики. Крайяна, с всклокоченными и опаленными волосами, стояла на тропинке и грозила кулаком кому-то вслед. Тропинку украшали странные следы — трёхпалые, похожие на птичьи, только гигантские.

— Кирли, найди остальных, — скомандовал Демжис, нимало не сомневаясь, что крылатый проказник где-то рядом и услышит его странную просьбу. — Нам надо немедленно убираться отсюда.

— Уже, господин маг, — угодливо пискнуло сверху. Кирли висел на нижней ветке дерева, нагло нацепив на себя обруч командира гвардейцев. — Они в овраге слева.

Продравшись сквозь цепкие кущи, мы выбрались на край низкой пологой балки. Внизу, сбившись в огромную пушистую кучу, стояли самые настоящие… страусы.

— Выбирай, Настя, на каком поедешь, — весело сказал Демжис, но заметил, что мне совсем не до развлечений. Ехать? На чём, не на этих птичках же?

— А ты как думала? — в свою очередь удивился Демжис. Его товарищи уже обступили стаю, и, примерившись, хватали понравившихся птиц за ремешки, сложным образом оплетенные вокруг туши и шеи.

— Это уже чересчур, — сообщила я, картинно оседая на землю. И почти не обманула — мне было так плохо, так плохо, что хоть в обморок вались.

— Горе мне, — пробормотал Демжис, знакомым образом подхватывая меня. Надо научить его носить девушек по-невестински!

Изловив самую толстую и флегматичную птицу, он забросил меня к ней на спину, попытался закрепить как положено — руки вокруг длинной жилистой шеи, ноги по бокам упираются в недоразвитые крылья — но перья скользили, да и я упорно продолжала изображать бесчувственное тело. Цокнув языком, Демжис ладонью надавил мне на шею и я поняла, что прирастаю к страусу.

Сиамские близнецы могли бы немало поведать о подобном ощущении. В местах соприкосновения — общие сосуды, общая кожа. Общие нервы — я почувствовала блох в перьях, камушки под мозолистыми лапами птицы, её быстрое-быстрое сердце. Птичка, видать, тоже переполнилась новыми впечатлениями, потому что, не дожидаясь пинка Демжиса, громко, по-дурному заорала и понеслась во весь опор.