Кольцо Луизы - [29]
Возможно, мы обратимся к германским епископатам обоих вероисповеданий с тем, чтобы они благословили войну как ниспосланную Богом.
Фюрер говорит: правдой или неправдой, но мы должны победить. А когда мы победим, кто спросит нас о методах? У нас и без того столько на совести, что мы должны победить.
Фюрер не спрашивает, что думает народ.
Сырьевые ресурсы богатой России мы организуем так, как нужно нам. Надежды Англии уничтожить нас путем блокады не оправдаются. Лишь после этого начнется настоящая подводная война.
Италия и Япония вскоре получат сообщения, что мы намереваемся предъявить России определенные ультимативные требования. О всем размахе намеченной операции дуче еще полностью не информирован. Антонеску знает немного больше. Румыния и Финляндия выступают вместе с нами.
Итак, вперед! Богатые поля Украины манят. Наши полководцы, которые в субботу были у фюрера, подготовили все наилучшим образом. Наш аппарат пропаганды находится наготове и ждет. Все мы совершим замечательный подвиг.
Необходимо, невзирая ни на что, распространять слухи: мир с Москвой, Сталин едет в Берлин, вторжение в Англию предстоит в ближайшее время.
Последние кинохроники особенно понравились фюреру. Он характеризует их как лучшее средство воспитания и организации народа. Это так и есть.
Я обсуждаю с фюрером еще ряд текущих вопросов, частных дел и пр. В поздний час исчезаю потихоньку через заднюю дверь. Дождь льет потоками. Фюрер совершенно растроган, когда я с ним прощаюсь. Это мгновение для меня полно значения.
Проехал через парк, промчался по городу, где люди беззаботно гуляют под дождем.
Затем снова принимаюсь за работу. На улице дождь стучит по стеклу.
17 июня (вторник).
Я запрещаю тему о России целиком. Все еще неопределенно. В отношении России неисчерпаемое множество слухов: от заключения мира до уже начавшейся войны. Это очень хорошо для наших целей и поэтому усердно нами форсируется. Слухи — наш хлеб насущный. Лей рассказывает общественности о новых социальных программах, которые мы хотим осуществить после войны. Я запрещаю: мы не можем возбуждать аппетит народа. Во время войны разговор должен идти в первую очередь о войне. Вместо этого я разрешаю в прессе дебаты о новой радиопрограмме.
…В вопросе о России румыны маскируются плохо. Они пишут в своих газетах о предстоящей войне, провозглашают требования о присоединении отнятых у них областей. Я энергично против этого протестую. Молчание — золото.
Поток слухов возрастает. Говорят о всеобщей мобилизации русских. Я считаю это невозможным. В Анкаре колебания в ту и другую сторону, но то, что турки в случае конфликта выступят на стороне России, абсурдно и не стоит упоминания. Мы всей этой болтовне не придаем значения.
Работал над новой книгой. Ее заглавие будет «Время без примера». Это заглавие ясно выражает идею и звучит оригинально.
…Вечером долго читал. Время до наступления драматического часа тянется гак медленно.
18 июня (среда).
Маскировка в отношении России достигла кульминационного пункта. Мы наполнили мир потоком слухов, так что самому трудно разобраться. От мира до войны — колоссальная шкала, на которой каждый может выбрать, что он хочет. Наш новейший трюк: мы намечали мирную конференцию с участием России. Приятная жратва для мировой общественности. Но некоторые газеты чуют запах жареного и почти догадываются, в чем дело.
…У фюрера. Обсуждаем немецкую информполитику. Он хвалит ее объективность и качество. Прежде всего оперативная сводка ОКВ благодаря своей правдивости является в международном отношении лучшим источником. Невозможно постоянно умалчивать неприятное. Нужно выбрать только благоприятный момент для публикации…
Во время войны мы публиковали больше приятного, чем неприятного. В Норвегии наши дела были иногда очень плохими. Там у нас была полная неудача. Прежде всего, когда наши магнитные мины не действовали и английский боевой флот подошел к Нарвику. Тогда нам не было все равно. Итальянцы не выдержали бы. Они болтают обо всем, что знают и чего не знают. Их пресса ужасно несерьезна.
…Мы живем в напряжении.
Только бы скорей прошла эта неделя!
Во всяком случае, мы ничего не можем больше скрывать. Итак, мы должны маршировать на восток, а нагромождением слухов и тревог затуманивать истинную суть дела.
Случай с «Бисмарком» сильно взволновал фюрера. Мы потеряли около 1700 человек. Тяжелый удар для нашего молодого военно-морского флота.
…Работал до позднего вечера. Вопрос о России становится все более непроницаемым. Наши распространители слухов работают отлично. Со всей этой путаницей получается, почти как с белкой, которая так хорошо замаскировала свое гнездо, что сама не может найти его.
…Фюрер звонит мне поздно вечером: когда мы начнем печатать и как долго сможем использовать три миллиона листовок? Приступить немедленно, срок — одна ночь. Мы начинаем сегодня.
Ожидаю с тоской конца недели. Это действует на нервы.
Когда начнется, тогда почувствуешь, что у тебя точно гора с плеч свалилась.
19 июня (четверг).
Нужно на первый случай отпечатать 200 ООО листовок для наших солдат. Я приказываю сделать это с соблюдением всех правил предосторожности. Типография будет опечатана гестапо, и рабочие до определенного дня из типографии не выйдут. Там они получат питание и постели. Отпечатанные и упакованные листовки будут переданы представителям немецкой армии и под охраной СС отправлены на фронт. Утром, к началу операции, каждая рота получит по одной листовке. Весь процесс очень сложный, но лишь таким образом возможна гарантия соблюдения тайны. Я еще раз обращаю внимание всего министерства на соблюдение тайны.
Роман «Одиночество» рассказывает о событиях, развернувшихся на Тамбовщине в годы гражданской войны. В нем удивительным образом сочетаются драматизм и лиричность повествования, психологическая глубина характеров и жизненных ситуаций.
В первый том Собрания сочинений Николая Вирты вошел роман «Вечерний звон». В нем писатель повествует о жизни крестьян деревни Дворики в конце XIX — начале XX века, о пробуждении сознания трудового крестьянства и начале революционной борьбы на Тамбовщине. Действие романа предвосхищает события, изображенные в широко известном романе «Одиночество».
Повесть «Катастрофа» рассказывает о великой битве на Волге в 1942—1943гг., о гибели шестой германской армии и о личной душевной, катастрофе ее командующего фельдмаршала фон Паулюса.
Том составляет широко известный роман «Одиночество», посвященный событиям, развернувшимся на Тамбовщине в годы гражданской войны, борьбе крестьян за советскую власть против кулацко-эсеровской оппозиции, вошедшей в историю под названием антоновщины.
В четвертый том Собрания сочинений вошли повести и рассказы Николая Вирты, созданные писателем в 1947–1974 годы.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.