Кольцо Анаконды. Китайский «Пояс и Путь». Хроники - [26]

Во-первых, столь прямая формулировка обычно китайской дипломатии не свойственна.

Культура Поднебесной, как и традиции, особенно делового, а, тем более, публичного и официального общения в Пакистане основаны на иносказаниях, намеках и очень мягких обтекаемых формулировках.

До четкой конкретики дело доходит лишь тогда, когда действительно крайне сильно припечет.

Во-вторых, оказалось, что некоторые ключевые показатели стратегического проекта "Пояса и Пути" не выдерживают проверки практикой.» [54]

«Растущая неспособность Пакистана обслуживать свой международный долг, который существенно увеличился за счет заимствований из КНР, привела к росту антикитайских настроений среди пакистанского общества.» [47]

На старте Проекта «Пекин анонсировал готовность вложить 62 млрд долларов, что для страны с собственным ВВП за 2012 год в 214 млрд выглядело суммой фантастической.

И ладно бы сами деньги, расчеты сулили не просто новые дороги, мосты и расширение портов, появлялась возможность поднять темпы роста экономики с тогдашних 4,5-5 до 8-9% в год.

Разница в "три процентных пункта" обеспечивала появление дополнительного дохода, позволявшего вернуть кредиты с сохранением процесса экономического развития.

Точнее, должна была обеспечить, но, как выяснилась, не обеспечила. Все это отлично, однако к росту на обещанные дополнительные "три процентных пункта" не привело.» [54]

«За пять последних лет Пекин выделил миллиарды долларов союзнику, экономическое и финансовое положение которого остается стабильно тяжелым.» [53]

«Дело в том, что "пакистанский коридор" принёс Исламабаду и головную боль. 35 миллиардов, вложенных в энергетический сектор, страдающий от краж электричества, долгов потребителей, потерь электроэнергии на линиях электропередач, технических и эксплуатационных проблем, сразу же худеют на 8,12 миллиарда долларов – это долг.

10-12 миллиардов требуется вложить в экономику уже сейчас.» [42]

Кроме того, «Китай построил транспортную инфраструктуру, для загрузки которой возможностей внутренней пакистанской экономики оказалось абсолютно недостаточно.

Да, в общем, этого и не планировалось.

По КПЭК должен был хлынуть поток китайских товаров, следующий в Европу и Африку, но к настоящему моменту внешние условия сильно изменились по отношению к тому, как они выглядели в 2002-2004 годах, когда идея "Пояса и Пути" только формировалась.

Китайско-американская экономическая война началась на полтора десятка лет раньше ожидаемого.

Закрытие американского рынка и санкции заметно просадили спрос в Европе, и даже вынудили Поднебесную на ходу корректировать проект в сторону строительства, прежде всего, азиатского экономического пространства, причем сильно более высокими темпами.

По первоначальному плану этот этап должен был начаться не раньше 2030 года.

Судя по происходящему, в проекте "Пояса и Пути" возник серьезный перекос, следствия которого начинают публично проявляться в настоящее время.» [54]

«По данным пакистанского Центробанка, на октябрь 2018 года госдолг Исламабада составлял $ 215 млрд, из которых почти $ 95 млрд приходились на внешний долг.

Сейчас, когда закончена почти половина СРЕС, Пакистан должен Китаю $ 23 млрд.

Однако к концу проекта долг вырастет до $ 62 млрд, а с процентами и до всех $ 90 млрд.» [53]

«Вместо роста взаимной торговли и экспортных доходов у Пакистана с Китаем начался рост торгового дефицита.

Точнее дефицита внешней торговли в целом, 2/3 из которых приходятся на КНР.

Если за 2012-2015 годы объем пакистанского экспорта в Поднебесную увеличился на 77%, то торговый дефицит с ней вырос практически вдвое, с 9,3 до 16,5 млрд долл., а к концу 2017 года он достиг 20 млрд.

При этом китайская доля в экспорте страны составляет 8%, тогда как в куда более нищий Афганистан – 7%, столько же, сколько в Германию.

Вследствие этих процессов Пакистан оказался в тупиковой ситуации.

Вместо расширения доходов участие в КПЭК оборачивается наоборот их сокращением и ростом долга.» [54]

«Ряд пакистанских экономистов и политиков боятся, что рост долгов Китаю приведет к ослаблению суверенитета Исламабада.

Летом 2018 года в Пакистане прошли выборы.» [53] «Политики старательно попытались обойти данный вопрос в ходе выборов.» [47]

Однако «во время предвыборной кампании Имран Хан нередко говорил о том, что соглашения, подписанные правительством, невыгодны для Пакистана и обещал в случае победы их пересмотреть.

Естественно, такие обещания нравились в Америке. Американские конгрессмены написали коллегам в Исламабад прочувствованное письмо, в котором выражали поддержку и призывали бороться как с BRI в целом, так и с СРЕС в частности.

Власть перешла к партии "Движение за справедливость" во главе с Имраном Ханом.» [53]

«Прошедшие в Пакистане выборы и смена правительства отразились на отношении пакистанской элиты к "Поясу и пути". Исламабад испугался… китайцев.

Правильнее сказать, увеличения доли Китая в пакистанской экономике.» [42]

«Новое правительство премьер-министра Пакистана Имрана Хана всячески стремится погасить свою задолженность перед Китаем.» [47]

«Собственно, именно это и толкнуло нового главу пакистанского правительства в объятия членов саудовской королевской семьи.