Коко и Игорь - [4]

Игорь, волнуясь, ходит по комнате. Пальцы выбивают по брюкам фрагменты мелодий. Его волнует, что нет равновесия между партиями флейты и первой скрипки. Его волнуют трудность партитуры и плохая подготовка танцоров. Он считает, что хореография чересчур замысловата и не всегда соответствует музыке. Он множество раз говорил об этом Нижинскому, но тот ничего не слышит. Похоже, Нижинский просто не в состоянии все рассчитать. Однако Дягилев всегда прощает Нижинского. Разумеется. Его любовник не может быть не прав.

У Игоря возникает предчувствие, что критика будет отрицательной и унизительной. Во рту и в горле сухо. Он понимает, что нужно попить, и берет стакан. Когда он подносит стакан к губам, в очках отражается колыхание вина в стакане.

В комнату врываются звуки настройки инструментов. Кто-то повторяет трудные пассажи. И даже эта хаотичная музыка не успокаивает Игоря. Ее дергающиеся ритмы будоражат, невидимо проникая в конечности. В желудке что-то трепещет в ответ на тепло деревянных духовых. Игорь слышит нисходящее движение минорных аккордов, контрастирующих с последовательными септимами в басах, и снова чувствует подступающую тошноту.

Руки вспотели. От страха он чуть не падает в обморок.

Мысленно он представляет себе оркестр, собравшийся на сцене, все его внутренние связи. Пытается не думать о публике, по правде говоря, он вовсе не уверен, что публика готова к его музыке. Ему почти жаль тех, кто сидит в зале. Они и не представляют себе, что их ждет. Бог знает, как они будут реагировать.

Его мысли обращаются к жене, Екатерине, его идеальному слушателю. У него нет уверенности в том, что она приехала. Екатерина беременна. Ждет четвертого ребенка. Плохо себя чувствует. Игорь надеется на маленький крестик, который жена дала ему на удачу на этот вечер. Крестик лежит в левом нагрудном кармане смокинга, с той стороны, где сердце. Чуть приободрившись, Игорь улыбается, когда нащупывает крестик под толстой тканью одежды. Он хочет этого ребенка. И пусть будет девочка, как того желает Екатерина. Две девочки — это хорошо, это проявление симметрии. Ему хотелось бы, чтобы сегодняшний триумф был посвящен жене. Вынимает крестик и целует его.

Через два часа все будет кончено, напоминает он себе. Но успех или неудача сегодняшнего представления может определить все его будущее. От этого вечера, возможно, зависит вся его композиторская карьера. За последние годы он создал несколько хороших произведений, он был замечен. Говорили, что он многое обещает, что у него значительный потенциал. И теперь, когда ему уже тридцать один год, пришло время реализовать этот потенциал. Ему нужен крупный успех. Для самоутверждения и для того, чтобы обеспечить себе должную репутацию.

В дверь стучит мальчик.

— Пять минут, мсье.

Игорь допивает вино, красные брызги попадают ему на лицо. Он волнуется, не испачкались ли манжеты. В сотый раз смотрит на часы. Ждет, когда большая стрелка подойдет к двенадцати.

Окидывает себя взглядом в зеркало, сдувает с лацкана воображаемую пушинку. Крестится.

— Господи! Пусть все пройдет хорошо!

Затем, глубоко вздохнув, открывает дверь. Слышится громкая музыка. Сердце бьется все быстрее. Он идет в зал.

Внутри беломраморного великолепия театра на Елисейских Полях золотая линия бежит по стенам и связывает ложи золотой нитью.

Сегодня здесь самые модные люди Парижа. Они весело здороваются друг с другом и обмениваются любезностями. Смех в толпе то усиливается, то стихает. Веера разносят по воздуху болтовню и слухи.

Коко множество раз мечтала об участии в таком собрании, но сейчас ее тревожит то, что она несколько не соответствует этому обществу. Ей не хватает непринужденности в присутствии незнакомых богачей. От их богатства исходит дух порочности. Коко внимательно разглядывает мужчин в вечерних костюмах, покручивающих кольца на пальцах, и женщин — в тюрбанах, в удушающих боа из страусовых перьев.

Женщины, в свою очередь, неодобрительно разглядывают Коко, сами даже не понимая причины этого неодобрения. И дело не в том, что она слишком разукрашена. Как раз наоборот. На ней очень строгий, простой наряд. Простота этого наряда, его сдержанная элегантность делают туалеты окружающих дам почти безвкусными. Силуэт Коко пугающе хрупок. Этот минимализм они находят чуть ли не неприличным. Коко производит такое впечатление, на которое даже и не рассчитывала, оно достигнуто без особых усилий, но дамы чувствуют в этом какой-то подвох.

Все эти дамы в перьях и плюмажах, в тяжелых платьях из тафты и бархата кажутся Коко, которая чувствует презрительность в их взглядах, просто чудовищами. Если им хочется выглядеть похожими на коробки шоколадных конфет — что ж, их дело. Она же предпочитает выглядеть — женщиной.

Воздух наполнен ощущением привилегированности. Сверкают бриллианты, мерцают жемчуга. В мыслях Коко пробежали воспоминания о детстве — полуразвалившийся деревенский дом, ничтожный клочок земли, больная мать и отсутствующий отец, братья и сестры, которые бранятся, словно куры в курятнике. Мелькает смутная картина, как она тащит с поля морковь. Могла ли тогда она представить себе, что окажется в окружении этих богачей!