Коготь и цепь - [11]

Шрифт
Интервал

Когда Сабир остался в одних штанах и рубашке, Бансабира закатала последнюю до самых плеч. Не меняясь в лице, которое выглядело постаревшим на десять лет, вздохнула, прижала к губам тыльную сторону ладони. Сломана половина ребер, на раздувшемся животе страшные гематомы, наверняка еще и внутренние, наплывшие до опухолей. Бансабира дрожащими пальцами коснулась травм отца, опустила руку ниже, к ранению на бедре. Размазанная кровь все еще была чуть теплой. Женщина положила руку отцу на лоб, убрала спутавшуюся прядку волос, оставляя красный след.

– Не таким должен был быть твой конец, – шепнула Бану.

– Мы загоняли вепря, – осмелился наконец Гистасп. – Вождь завел копье для броска, но не удержал поводьев из-за болей в плече. Тан выпал из седла и попал под копыта. Вепрь был уже ранен и безумен, кинулся назад и вспорол вашему отцу бедренную артерию, прежде чем мне удалось добить животное.

Бансабира никак не реагировала на рассказ подчиненного, но Гистасп видел, что меньше всего ей сейчас хочется слушать командующего.

– Всю дорогу, – расхрабрился напоследок альбинос, неотрывно наблюдая за госпожой, – покуда тан дышал, он произносил ваше имя. И велел мне беречь вас, тану.

Бансабира игнорировала то, что там говорил Гистасп. Она наконец упала на размягшую от переломанных костей грудь отца и тихонько, безудержно заплакала. Да за что ей все это? Хотелось растормошить отца, надавать по щекам, сказав, что все это ничуточки не смешно и он должен немедленно встать и заняться делами! Хотелось убить Гистаспа, который не уследил за господином, из-за которого Сабир Свирепый погиб по вине коня, свиньи и неизвестно кого еще, пусть и знала Бану, что отца давно уже подводило плечо! Бану хотелось проклясть весь мир, вернуться в Гавань Теней, убить Тахивран, найти Гора и пойти на самую гнусную сделку с ним, лишь бы вернуть все на свои места!

Но сил не хватало, чтобы просто поднять голову.


Гистасп молча вышел и шепотом сообщил приближенным, что тан скончался. Голосить об этом не стоило – Бансабира и так едва держится, чтобы не завыть.

Подоспели последние из уезжавших на охоту – Русса с напарником. О награде, которая досталась кому-то из тех, кто приехал гораздо раньше, никто и не вспоминал. Отстающие бойцы из воинства Бану тоже постепенно присоединялись к ставке.


Утерев слезы, танша вышла почти следом, дыша тяжело и медленно.

– Пусть лекари займутся его телом, – приказала госпожа не громко и не тихо. Главное – достаточно твердо.

Приложив правый кулак к сердцу, Гистасп опустился на колено первым:

– Тан Сабир Свирепый Яввуз, защитник Пурпурного дома, воссоединился с предками в залах Нанданы! Да благословит Праматерь тану Бансабиру Яввуз, защитницу Пурпурного дома и Мать лагерей! Да вознесет Иллана твою славу на солнечной колеснице, высокая госпожа! – произнес Гистасп первые слова клятвы. К нему присоединились те, кто стоял неподалеку и все слышал.

– Мы клянемся следовать за тобой, охранять тебя, держаться тебя и почитать, равно как всех твоих предков! – Один за другим воины, лекари, каптенармусы опускались на колени, подхватывая слова обета. – Меч в твоей руке остр, и это – мы! Щит в твоей руке прочен – и это мы! Вера в наших сердцах крепка – и это ты! Преданность в наших делах сильна – и это ты! Мы возлагаем священный долг защиты края на твои плечи! Мы отдаем свою жизнь для защиты края – в твои руки! Пусть!

– Пусть!

Весь лагерь замер, коленопреклоненный. Только спешившийся Русса недвижно стоял напротив и глядел прямо на сестру.

– Пусть, – отозвалась Бансабира на клятву орды. Подошла к брату вплотную, выпачканными в крови отца пальцами мазнула по щеке и не глядя пошла вперед. Русса обернулся вслед сестре, сделал несколько шагов, поймал за руку и заставил посмотреть на себя. В глазах – и черных, и зеленых – стояли слезы. Русса задрожал в плечах, Бану поняла, что брат не сдержится. Она притянула его голову, наклоняя мужчину, прижала к груди.

Каменными пальцами Русса вцепился в плечи сестры, хватаясь так, будто пытался удержаться за нее, как за стену, чтобы не упасть. Бансабира гладила черные грязные волосы надломленного, почти опустившегося на землю брата. Когда-то, когда она была маленькой, она вот так же цеплялась за Руссу в своих мыслях, и это придавало ей сил. Теперь ее черед.

С тоской, любовью и немыслимой болью, которую могли разделить только эти двое, Бану прижала голову согбенного крепче, затем отстранила, посмотрела в глаза, провела пальцем по щеке, оставляя еще один, едва заметный красноватый след. Отвела глаза и пошла вдаль от лагеря. Больше невыносимо находиться среди людей.

– Поставьте мне шатер рядом с отцовским и займитесь подготовкой тела. Тана Сабира надо доставить на север, – приказала не оборачиваясь.

За спиной танши Русса ударил себя в грудь и упал на колено вместе с остальными:

– Я присягаю тебе, сестра! Я клянусь тебе в верности!

Бану сделала непонятный жест рукой, не чувствуя ног, которые переставляла безотчетно. Когда она удалилась на несколько шагов, лагерь поднялся с колен.


Создалось впечатление, что с отдаления тану на биваке занялась суматоха. Только Гистасп стоял недвижно, неотрывно глядя вослед юной госпоже. Там, в шатре, у трупа Сабира, он так и не нашел слов утешения и поддержки, вполне искренне переживая как смерть Свирепого, так и горе Матери лагерей. Он даже не посмел дотронуться до вздрагивающего плеча. Ничего не сделал. Вышел и провозгласил весть, заставив таншу тем самым как можно быстрее взять себя в руки и выйти к людям. Взвалил на ее плечи ношу еще больше той, что тану и так приходилось тащить изо дня в день.


Еще от автора Анастасия Машевская
Клинок Богини, гость и раб

Говорят, где-то в Великом море стоит Багровый храм. Там верят, что все люди рождаются в крови и умирают – в крови. Там или исчезают бесследно, или превращаются в орудие Матери Сумерек. В Багровый храм могут войти только трое – Клинок Богини, гость и раб. И в Багровом храме можно встретить три силы – дружбу, любовь и смерть.


Копье и кость

Бану не зря нарекли Матерью лагерей – вся ее жизнь сузилась до походных шатров и переправ. Никто не видел ее отдыхающей, никто не знал, как черны сомнения в ее сердце. Каждый день Бану встречала рассвет, повторяя: сегодняшний бросок, сражение, штурм – не напрасны. Но как долго она еще сможет убеждать себя, что война имеет смысл, если ее надежды тают, как весенний лед, одна за одной? Если в собственных рядах исчезает доверие? Если семейные узы не значат больше ничего и все теперь зависит от того, в чьей руке зажата последняя игральная кость?


Рекомендуем почитать
Ведьмочка в дебрях *nix, или Программистка поневоле

Что делать обычной средневековой ведьмочке, которая собирается поступать на 1 курс Ладдорской Академии Чароплетства, если на праздновании Хэллоуина она оказывается в мире высоких технологий, где ее магия не действует? Чтобы вернуться, ей придется разгадать ребус, загаданный старой колдуньей, преподающей на старших курсах факультета «Черная магия и Некромантия», и написать программу, ведь путь домой лежит через компьютер…


Грешные ночи

Захариила — лидера самой мощной армии небес — признали слишком опасным и безжалостным. Если он не будет осторожен, то потеряет свои крылья. Но этого воина с ледяным сердцем не остановить... до тех пор, пока уязвимый человек не искушает Захариила ранее неизвестными плотскими удовольствиями. Обвиненная в преступлении, которого она не совершала, Аннабель Миллер провела четыре года в заведении для душевнобольных преступников. За каждым ее шагом следят демоны, а их король ни перед чем не остановится, чтобы заполучить ее.


Огонь и Ветер

Она была простой серенькой мышкой, пока не превратилась в настоящую Богиню. А что ей нужно было сделать для этого? Всего лишь умереть. Но кому-то и жизни не жалко отдать чтобы испытать вечную любовь.


Блэк и Блу

ОН - ФАНТАЗИЯ КАЖДОЙ ЖЕНЩИНЫ... Корбин Блу - человек со многими талантами. Один из самых сильных когда-либо рожденных иных, он богат, звезда профессионального футбола и легенда в спальне. Но только избранные немногие знают, что он также секретный агент... и не существует лучшего убийцы, чем он. Когда он и его команда подвергаются нападению и разделяются, он вынужден обратиться к дочери своего босса за помощью... к женщине с еще большим количеством тайн, чем у Блу. ...ОНА СТАНОВИТСЯ ЕГО ЕДИНСТВЕННОЙ ОДЕРЖИМОСТЬЮ Эвангелина Блэк всегда была осторожна и под охраной.


С тобой хоть в черную дыру, хоть к сверхновой

-Вы хотите чтобы я стала его подружкой? -Милая моя, у тебя нет ни одного шанса даже из миллиона... Синица в руках или журавль в небе? Такой выбор предоставляется не всем, но если он выпал, то очень важно не ошибиться и принять правильное решение. Ритте не повезло... Исправить свою ошибку - это стало смыслом ее жизни.


Темнейшее желание

Пережив неделю пыток в глубинах ада, Кейн не желает иметь ничего общего со своей красивой спасительницей, Жозефиной Эйслинг. Наполовину фея, угрожает разбудить в нем демона бедствий – зверя, которого он решил убить, независимо от требуемой для этого цены. На Жозефину открыта охота жестоким врагом ее королевской семьи и Кейн единственный, кто может ее защитить от него. Кроме того, он единственный мужчина, от которого в ней зарождается огонь, и даже он уступает этому теплу. Но погрузившись в предательский мир фей, они будут вынуждены сделать выбор: жить врозь… или умереть вместе.


Великая Степь

Каково это быть длинноухим нелюдем в империи людей? Не знаешь? Это довольно просто. Стань достойным своего прозвища. Будь жестоким и циничным! Стань эгоистом, который никому не доверяет и делает все для своей выгоды! Тяжело? Сложно? Придется измениться, если не хочешь бездарно погибнуть! Каково это быть длинноухим нелюдем в государстве орков? Не знаешь? Я тоже. Давай узнаем об этом вместе…


Арвендейл

Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…


Нелюдь

Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.


О пользе проклятий

Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…