Кого не ждали - [51]

— То есть, не хочешь… почему?

— Неприлично такое говорить… Ты мне даже не жених… и вообще не собираешься жениться.

— Собираюсь и только на тебе. А ты согласна быть моей невестой?

— Мне никто не нужен кроме тебя…

— Тогда будем готовить свадьбу?

— Нет. У меня есть пока неотложные дела, а ты не можешь ещё сказать, где мы будем жить. И мир не улучшился, а время уходит.

— Разве ты бездействуешь? Если уж меня полонила своей мечтой, есть, следовательно, и другие.

— Люди не слушают меня. Все их интересы вращаются вокруг сражений, грабежей соседей. И за этим видны мстительность и ненависть. И разговоры, и песни о том же…

— Нравоучения никто не любит. И мы не вправе их поучать. Надо предлагать истории, которые наводят на размышления.

— У тебя получаются интересные истории… Как это здорово: я не одна! И ты, и они со мной! — девушка выпустила меня из объятия, повернулась к детям, беседующим в стороне от нас.

— И они? Они здешние?

— Девочка, Цветана, из Новодалья…

— То есть, из разных стран, значит…

— Ничего не значит! Они подружились и хотят быть вместе… всегда… Им необходимо мирное будущее, они мечтают о нём!

— Это ты их наградила миролюбием?

— Оно в них жило, я только помогла им разглядеть его…

— Ты обладаешь удивительной способностью вдохновлять людей на такие дела, которые им в голову бы не пришли…

— Да ну, я обычный человек. И мечта простая. Но у многих замутнено сознание, им и кажутся мои мечты несбыточными. Пойдём, я представлю тебя им.

— Королю я уже представился… А девочку зовут Цветана.

— Это не просто девочка, это графиня…

— Кстати, где вы живёте?

— Пока во дворце. Может и для тебя Вячеслав найдёт место…

— Не надо, я снял комнату в городе.

— А деньги?

— Не беспокойся, пока есть. Понадобятся — заработаю. Я теперь врач-травник.

Мы направились к мальчику и девочке. Нужно было познакомиться с ними поближе.

Для совершенствования моих легенд кое-что сделал один из моих новых знакомых. Он появился внезапно и так же внезапно ушёл. Я не пытался его задержать: у каждого был свой путь. Кто из нас больше учился у другого, я бы затруднился ответить.

Однажды, завтракая в трактире, я вдруг ощутил чью-то руку в моём кармане. У меня не было ни малейшего желания лишиться накопленных денег, поэтому я выхватил кинжал и, обернувшись, приставил лезвие к горлу вора. Трактирщик, лакомившийся яблочным пирогом, прислонившись к стойке, ничего не сказал. То ли не заметил, то ли предпочёл не вмешиваться. Кроме нас троих в трактире никого не было.

Вор оказался парнишкой лет шестнадцати-семнадцати. Худым, бледным, бедно одетым, но чистым. В тёмных глазах не испуг, а усталость.

— Знаешь, я не намерен делиться с тобой моими монетами.

— Я бы тоже с тобой никогда не поделился, — огрызнулся он.

— Для пойманного вора ты слишком смел. Что бы мне с тобой сделать? Сдать стражникам или прирезать?

Трактирщик наполнил кружку морсом и стал пить его с таким видом, будто его происходящее не касается.

— Лучше прирежь, — посоветовал парнишка. — Я не хочу жить.

— Не рано ли ты разочаровался в жизни?

— Мне надоело зарабатывать деньги таким способом.

— Неужели ты ничему не обучен?

— Обучен, но моё мастерство никому не нужно.

— Что же ты умеешь?

— Петь, играть, слагать стихи, песни и разные истории.

— Ну и будь менестрелем, а не вором.

— Сейчас не нужны настоящие менестрели, — с горечью произнёс он. — Ну, что медлишь? Хочешь прирезать — прирежь. Что ты медлишь?

— Пожалел бы мать или кого-то из своих родных.

— У меня нет родных. И родителей нет. И тебе меня не жалко.

— Ты — глупец. И недостоин зваться менестрелем.

— Я менестрель, сын и внук менестрелей! — гордо произнёс воришка, потом чуть тише исправился: — Точнее, я был менестрелем. Я не хочу быть таким менестрелем, которых слушают сейчас. Не хочу описывать битвы, поединки, сражения, кровную месть! Ты медлишь, и я боюсь, что ты передумаешь. Я ненавижу тебя, всех, а больше самого себя за то, что отказался от своей мечты, своих надежд.

— А я от себя не отказался.

— Противно слушать твои слова о себе.

— Я собираю легенды родной страны. Добрые легенды. И рассказываю людям о них самих. Им интересно слушать.

— Рассказываешь о мире и доброте? Рассказываешь очерствевшим людям о справедливости? — воришка приподнял брови. — Врёшь! Тебя никто не станет слушать! Я сам рассказывал настоящие легенды, но меня гнали отовсюду и высмеивали!

Пока я говорил с ним, он незаметно достал старинный кинжал.

— Может, если я тебя отправлю за Грань, стражники отправят меня вслед?

Я выбил кинжал из его руки.

— Ты даже драться не умеешь.

— Менестрель не обязан учиться воинскому искусству.

— Менестрелю не пристало таким способом добывать себе хлеб!

Он долго пытался прожечь меня взглядом, потом попытался вывести меня из себя, но я его насмешки встретил спокойно.

Отпускать его в таком состоянии нельзя, чтобы чего-то с собой не сотворил.

Силой усадил на лавку и попросил у трактирщика порцию каши для парнишки.

— А кто будет за неё платить?

— Я заплачу.

Других вопросов мужчина не задал и быстро поставил поднос с новым завтраком перед воришкой.

— Мне не нужна твоя подачка, — возмутился тот.

— Поел бы лучше, ты голоден.