Когнитивный диссонанс - [38]
Шрифт
Интервал
Многие представители «сильного пола» снисходительно усмехнутся,
мол, чего тут думать-то,
тут надо…
это…
«ловить момент»! Ох, мужики!
Безусловно, ваш…
аппетит заслуживает уважение,
но вспомните скольких окуней сгубила привычка
«хапнуть» то, что аппетитно блеснуло… Стальной крючок
внутри червячка —
весьма неприятный сюрприз, он нарушает планы на завтра
и на послезавтра,
вы возмущены,
вы трепещете и гневно бьёте
плавниками…
Самое обидное, что есть,
в общем-то, и не хотелось.
Впрочем, мы отвлеклись…
Удобная вещь – крылатые сандалии, они позволяют…
О! Они многое позволяют, да только расслабиться, они не позволяют ни на миг. Шаги в тысячу стадий длиной – это, бодрит…
Это увлекает.
Так приятно,
забыв про всё,
увлечься процессом
«ходьбы – полёта»:
шаг —
тысяча стадий,
ещё шаг —
ещё тысяча…
вершина горы —
подножье —
лес —
речка —
море…
О, волшебство полёта,
когда смотришь не под ноги,
а на горизонт,
когда…
и вдруг,
и вдруг…
и вдруг… всё до горизонта
заполнил
властный голос,
звучащий
сразу со всех сторон. Гермес его сразу узнал, этот
всепроникающий,
немного ленивый голос:
«Сынооок!!! Подойди-ка сюда…
Развлеки нас, что ли,
спой
что-нибудь…
эдакое»! —
Это – Гера —
наша верховная владычица, (да продлятся её бессмертные дни,
нам на радость, а Владыке нашему —
Зевсу – на удовольствие). Самой удачной и…
безопасной
реакцией на её «просьбу»,
может быть только
восторженное согласие. Пришлось резво подбежать…
«Прекрасные, как богини женщины», оказались, и в самом деле, богинями, им, после омовения, захотелось…
развлечься… и, кто бы сумел им отказать.
Гермес почуял
пряный запах
грядущих неприятностей,
опытный мужик, его чует сразу, особенно, если женщины, выглядят столь привлекательно. Рядом с Герой,
возлежали
Афина и Афродита.
Гермес, не сводя восторженных глаз с повелительницы, нет, нет,
да и поглядывал на них… Для тех, кто не понял расклада, не вник в ситуацию, и не до конца понимает, чего этот, в крылатых сандалиях, робеет перед бабами, поясню: это богини…
Гера – прекрасная женщина, и лицо, и прочее…
а походка, а манера рассеянно задерживать взгляд, и небрежно цедить слова… (любой дурак, с первой же секунды…
понимал, что пропал,
совсем пропал, с потрохами… что, вся его предыдущая жизнь,
не стоит и полушки, (фартинга, сухой дохлой мухи – поправьте меня, если что – убейте, не помню, какие эквиваленты обмена были доступны «любым дуракам» в те времена)…
Возбудившись, «любые дураки»
начинают себя вести, как «круглые идиоты», то есть…
то есть, именно так, как мы с вами, обычно, ведём себя при бабах.
Со стороны, такое поведение, конечно, выглядит глупо;
однако, смотря с какой стороны. Со стороны наших богинь,
(ну, или… тех дам, которым мы неосмотрительно вручили это звание)
такое поведение выглядит уместно,
а, если мы начинаем себя вести более отстранённо – богини обижаются (а вы думали почему, Гермес поглядывал то на Афину, то на Афродиту, что он их, на Олимпе не видел)?
Вообще-то, созерцание обнажённых богинь – действо смертельно опасное,
но, это для смертных… Для тех же, чей удел – вечная жизнь,
это может обернуться просто…
вечными неприятностями.
С богинями,
как и другими опасными «предметами», надо уметь ладить.
Мало притвориться
«обалдевшим» от их прелестей…
Богиня, это не только…
прекрасная женщина, она ещё и умная, а, ещё капризная…
Богиня, знаете ли, требует, чтобы вы вели себя с ней, как с богиней (все ваши прыжки, все ваши восторги
она будет терпеть…
именно, что терпеть,
с холодным презрением,
как и подобает богине).
Но, Гермес, знающий толк, и в богинях, и в женщинах, не оплошал: он угостил
скучающих дам блюдом, именуемым:
«наблюдение за наблюдающим».
По мнению знатоков, это действо
вызывает удовольствие
высшего порядка.
Зная, что привлечь внимание женщины, и удержать его —
не одно и то же – Гермес разыграл небольшой спектакль:
он восхищённо таращил глаза, качал головой и цокал языком;
потом, глотая слюну,
начинал приближаться,
сопя и дерзко протягивая руки, но, как бы, опомнившись,
останавливался, закатив глаза.
Эта игра, не претендовала на
изысканность, она, пожалуй, была
даже, не достойной,
высокого внимания богинь,
но почему-то,
высокоинтеллектуальные и
высоконравственные женщины,
частенько, с видимым удовольствием,
наблюдают
«небезупречные зрелища»,
объясняя, что они не ханжи,
и что сумели,
среди этих непристойностей,
разглядеть главное…
(Что значит «главное», я боюсь даже
предположить. Кто знает, как она
выглядит, главная-то, непристойность).
Богини же разглядели,
несомненное и почтительное,
восхваление их достоинств,
и благосклонно позволили
шутнику, немного подурачиться.
Сам же, «дурачок», всё это время напряжённо думал:
«Спеть-то…
оно, конечно…
можно,
да и, куда деваться…
Надо только придумать,
ЧТО!
спеть, чтобы эти…
«уважаемые дамы»
были довольны,
и не промахнуться,
ибо, если богини
будут недовольны… «Афродита» —
«Значит обязательно про любовь».
«Афина», – значит, надо прославить Отца нашего, Зевса, напомнить,
что 21 декабря – день его рождения…
А, «Мать наша, Гера», рассуждал Гермес – «Она, ведь, Покровительница домашнего очага, Хранительница семьи;
ей хочется, чтобы,
так сказать,
«внесемейные»
любовные подвиги Зевса…
были, если не осуждены, то,
хотя бы,
трактовались с…