Когнитивный диссонанс - [37]
Шрифт
Интервал
Его берут, кормят и объясняют: «Берегись, придёт «серенький волчок!»
И вырастает человечек, он всю жизнь опасается «серенького волчка», которого не суждено ему встретить в этой жизни, он не слышит мыслей родных и близких, он не слышит звука своего
сердца, он прислушивается,
не крадётся ли «волчёк»… Извините, мне пора на укол… задержаться, знаете ли, никак нельзя, дабы не навлечь…
Тетрадка кончилась, но, около скамейки лежали ещё несколько листков.
Я размял спину и поднял глаза к небу. Что бы вы не говорили, господа благосклонные читатели, а место для дурдома выбрано не случайно. Тут даже облака: вон, крокодил хвостом вперёд гонится за двухголовой коровой, а вон…
Извините, я отвлёкся…
В мировой литературе присутствует целый пласт повестей и рассказов про то, как человек пробирался к вершинам с самого низа социальной лестницы.
То, что вы, прочли – фрагмент первого из рассказов про то, как безымянный псих дорос до должности главврача психиатрической лечебницы.
Ситуация, конечно ненормальная, сумасшедшая, скажем прямо, ситуация…
Впрочем, какой ей ещё и быть, в подобном заведении… Любой посетитель «дурдома» замечает, что настоящие
сумасшедшие – как раз те, кто ходит в белых халатах…
Заметим, что нормальные-то люди «дурдом» посещают редко, а доктора, проработавшие достаточно долго, всё более походят на своих пациентов.
То есть, со временем, разница, как и всё остальное, стирается.
Помните, у Б. Заходера: «…Настанет срок – увы, сотрётся след Всех наших дел – и славных, и позорных. Сотрётся след побед и прочих бед, След вдохновений и трудов упорных, Черты царей на серебре монет И надписи в общественных уборных…»
Кстати, зачитаю вам оставшиеся под скамейкой листы. Это небольшой отрывочек речи, который приписывают А. Гофману, в бытность его врачом
(не главным, но всё-таки). Произнёс он сию речь в том самом сортире, который ему удалось отбить
у ненавистного императора и
передать в народное пользование.
«Ваша личность должна постоянно развиваться. А развивается она, когда вы меняете своё окружение, когда вы освобождаетесь от всего того, что заставляет вас топтаться на месте».
«Чтобы измениться как личность, необходимы усилия, результат которых зависит от вашей способности сделать выбор, то есть, от того, какую информацию вы примете за правдивую».
Только искренне усвоенное вами определит то, кем вы станете:
вы можете поверить в народ и умереть за народ на баррикадах;
вы можете поверить в царя и умереть за его страну в бою («Какая прекрасная смерть» – скажут враги.);
вы можете поверить женщине
и умереть за неё на дуэли;
наконец, вы можете ни во что не верить, то есть поверить, что всё ерунда, и ничто в этой жизни не стоит слёз —
что ж, – значит, помрёте вы, ни за что…
Повторяю: помрёте вы, «ни за что»; помрёте, даже если уверены,
что вы «никогда не помрёте»!
«Веселее, ребята, эйфория является важным признаком слабоумия.
Как сказано про всех нас в учебнике: «их эмоции в связи с очень низким уровнем интеллекта недифференцированны, и поэтому они склонны или к эйфории, или к апатии, или к нецеленаправленной взбудораженности, которая может приобретать характер гневливости или раздражения».
Переводя с учёного языка, скажу: люди, признанные сумасшедшими, радуются и печалятся, нервничают и гневаются, как и прочие люди, которых сумасшедшими, пока, не признали.
А потому: вперёд! В процедурную. Все на укол»!
Как видите, сам Алик Гофман на месте не топтался, его путь к вершинам был прям и широк, как прозектор…
(Похоже, здесь опечатка, надо читать не прозектор, а проспект).
Давайте, пока, на этом закончим.
Кто-то назовёт карьеру Алика блестящей, и он будет прав.
Кто-то другой скажет: «Из дурдома ушёл, в дурдом же и вернулся»! – и это тоже правда. Какая из этих правд правдивее – да та,
которая вам больше нравится, та, в которую вы больше верите.
Кстати, о вере: позволю себе процитировать любопытное стихотвореньеце. (Отыскал я его на просторах интернета. Алик Гофман, наверняка, знал автора).
Alexey Vladimirovich
Я верю в честность Президента
И в неподкупность постовых,
В заботу банка о клиентах…
В русалок верю, в домовых.
Я верю в то, что снизят цены,
Что развивается страна,
Что мне с соседом не изменит
Моя любимая жена.
Гадалке верю, что на картах
За деньги нагадает мне,
Что скоро стану жить богато,
И буду счастлив я вдвойне.
Я верю, что учитель в школе
Совсем не хочет взятки брать,
Что он детей по доброй воле
На совесть будет обучать.
Я верю страховой конторе,
В которой клерки говорят,
Что если вдруг случится горе,
Мне все убытки возместят.
Конечно, верю депутатам,
И всем политикам, ага,
Премьеру и его ребятам,
Страну раздевшим донага.
Я верю в то, что все уколы
И те таблетки, что дают,
Лишь закаляют силу воли
И только пользу принесут.
Я свято верю этим людям,
Что поселили меня здесь,
Что лишь у них я счастлив буду…
Как где? В палате № 6.
Как Гермес стал психопомпом
«Когда три обнажённые женщины,
прекрасные, как богини,
просят их развлечь, у любого мужчины…
«разыграется воображение»;
но, если он умеет предчувствовать, то постарается деликатно уклониться от
этого счастья». —
Сей внутренний монолог, «Посланец богов» Гермес, не пробормотал даже, а тихонько, как бы, шёпотом, подумал.