Когнитивный диссонанс - [20]
Шрифт
Интервал
о совместном будущем…
Но, когда появился Тургенев, шикарный, вальяжный… Помните, у Цветаевой:
«И чьи глаза, как бриллианты, На сердце вырезали след, —
Очаровательные франты
Минувших лет»… Тогда, своё будущее, Танечка начала видеть, как-то… по-другому.
Иван Сергеевич, её сразу очаровал: «Вам, Ми-Ми, с вашей красотой, с вашим прирождённым тактом,
непременно надо жить в Париже. У вас в осанке, в манерах, а особенно, в прекрасных глазах ваших, так культура европейская и светится.
Даже не спорьте, голубушка! Именно, Париж!
Только там, вас смогут оценить по достоинству». Слово «Париж»,
производит на русских женщин,
какое-то магическое впечатление.
Про Париж и про свою красоту,
женщина готова слушать часами. Но, если в собственной красоте,
некоторые из них, сомневаются, то Париж, которого они никогда не видели, сомнению не подлежит.
Герасим, сразу отметил для себя, это волшебное слово и, как умел, поддержал разговор:
«О, Париж!!! Я тоже хочу в Париж!
Как же, у них там… всё возвышенно, как просвещённо!
Для меня Париж – это те, кто там жил и работал: Вольтер, Дидро, Декарт, Робеспьер, Аристотель»! —
«Ну, насчёт Аристотеля», – заметил Иван Сергеевич, —
«ты, Гера, слегка «загнул»!
Не был Аристотель в Париже, ни разу, и в этом, вы с ним очень схожи.
А, что касается, гражданина Робеспьера, то тут, ты очень даже прав, сей гражданин – очень многих…
просветил, поведав, что они…
враги Франции, а затем…
возвысил… при помощи виселицы.
При Робеспьере, в благословенной Франции, многих достойных людей возвысили подобным образом»…
«Ну да, конечно,
Герасим мог говорить…
А в книге?!
А в книге специально: он, мол, глухонемой, туповатый дворник… Книга-то, для того и была затеяна, чтобы про Герасима
только так и понимали… А в жизни его хвалил и учитель географии, и учитель музыки, а уж, как он на клиросе пел – заслушаешься»…
«Поющий на клиросе Герасим», несколько «ушиб» меня, я упустил нить повествования…
Поэтому, дальше буду рассказывать, как вспомнится… и так, как, по моему разумению, должно было быть…
«Тебя, Гера, увлечение Парижем до добра не доведёт» – говорил Иван Сергеевич – «ты бы, лучше, «Историю Государства Российского» почитал. Но, если уж, очень хочешь, учи французскую грамматику, мы с Таней, как в Париже устроимся, обязательно, тебя к себе выпишем».
Ах, Иван Сергеевич! Зачем же вы, так-то?!
Если до этих слов, у Герасима
ещё теплились угольки надежды…
Ох, какие, всё же, дикие мы!
Даже самые лучшие, самые образованные самцы не умеют отказать себе в
удовольствии
«пнуть» поверженного соперника.
Именно так,
все государственные потрясения и приключаются:
отнимут бабу…
и начинает человек думать о судьбах мира,
метаться от Аристотеля к Руссо, а там, глядишь,
и до Робеспьера недалеко.
В душу Герасима, и ранее закрадывались сомнения
в гармоничном устройстве мира. Взять, хоть тот безобразный эпизод…
Впрочем, давайте по порядку:
Однажды, выпив пунша, барыня выразилась в том смысле, что, если бы встретила в молодости подходящего
человека, всё у неё было бы…
по-другому. Но, это была,
так сказать, минутная слабость.
Обычно, барыня разговаривать про молодые годы не любила и решительно обрывала расспросы любопытных.
Это она, конечно, напрасно – человек, есть – животное общественное, чтобы не сказать,
стадное.
И в человеческом стаде, про каждую особь, подробно «известно»: Где? Когда? С кем? Почему?
и… чем всё кончилось?
Вы вольны, только попытаться донести до общества свою версию событий, которая, конечно же, будет услышана, и, даже, принята к сведению…
Но принята она будет, в лучшем случае, наравне с другими версиями.
Собственная версия, обычно характеризует вас с более выгодной стороны, поэтому окружающим она кажется
подозрительной…
Итак,
в оные лета, когда барыня была совсем молоденькой, её матушка решила присмотреть дочери «подходящего» жениха.
Бог их знает,
что у этих молодых девиц в голове, но, ни один, «подходящий» жених,
молоденькой нашей барыне
не понравился.
Уставши от «невозможного копания», велела ей маменька, искать
«своё счастье» самостоятельно.
Одно поставила она условие: чтобы обязательно был «подходящий», то есть приличный и состоятельный человек.
От себя барыня добавила ещё одно условие, можно сказать, каприз, чтобы жених, непременно был молод.
Вскоре выяснилось, что в нашей изобильной стране, не то, чтобы… совсем
не было женихов – были, конечно, да только… какие-то, неподходящие.
Судьба это или случай, но попадались ей, женихи, если молодые, то, сплошь неприличные, а, если приличные, то… настолько немолодые!
Пришлось, сколь возможно, расширить круг соискателей, снижая требования к молодости, ан, оказалось, что и среди не совсем молодых,
«подходящих» – не вдруг сыщешь.
Одно время, в надежде встретить не очень старого подходящего человека, барыня устраивала балы…
Увы, балы не дали требуемого эффекта. Столько было потрачено нервов, сил, продуктов, а найти достойного жениха… всё одно, не удалось.
«Да, уж,» – задумалась барыня – «очень, всё же, недостаёт
в нашей стране людей «приличных».
Стыд и позор! В наш просвещённый век, молодая, состоятельная девица, в своей стране
не может найти себе жениха! И куда, интересно, смотрит