Когда зацветут тюльпаны - [3]

Пошли выяснять причину. Увидев Перепелкина, Климов забушевал снова:

— Ты это что же, так-перетак! Ты думаешь, что делаешь?

— Тихо, — осадил его Алексей.

— Что значит «тихо»?! — заорал Климов. — А если бы он мне по башке шаркнул?

— Прекратите! — крикнул Алексей. — Идите к лебедке и продолжайте работать… А вы, Перепелкин, поднимайтесь на свое место и элеватор больше не сбрасывать! Марш!

Буровики знали — мастер редко повышает голос, но если повысит и перейдет на «вы», значит, нужно подчиняться без рассуждений.

И только в будке, наедине с собой, Алексей подумал, как это страшно, когда тебе на голову летит железяка, в которой несколько десятков килограммов весу. И тогда же он решил: надо, надо учить людей!

3

Об этом он думал не раз. Людей не хватало. Принимали из местных, которые всю свою жизнь занимались сельским хозяйством. Многие, столкнувшись с тяжелой физической работой, а больше из-за незнания дела, увольнялись. Говорили, что скоро прибудут опытные кадры из Татарии, Башкирии, Баку, Грозного, но проходили дни, месяцы, а «опытные» не приезжали. Поэтому людей приходилось учить на месте, прямо в процессе бурения. На буровых участились аварии, несчастные случаи. Свирепствовала служба техники безопасности. Говорили: будет создан учебный пункт, но опять же проходило время, а пункта не было…

Последнее событие на буровой заставило поторопиться. В пересмене Алексей собрал вахты Климова и Альмухаметова. Рассказал о происшествии.

— Бурильщики у нас опытные, но ни один из рабочих не может заменить бурильщика, даже помощник. Больше с этим мириться нельзя, нужно начинать учебу…

— Учиться — хорошо, надо, — заметил Ибрагим Альмухаметов. — А где учиться? Кто учить будет?

Вопросы не были неожиданностью, и Алексей объяснил:

— Под учебный пункт приспособим красный уголок у меня в общежитии, а занятия вести попросим инженеров и техников конторы. Они люди грамотные и, думаю, справятся…

Да, не было учебников, не было преподавателей. Алексей смутно представлял себе, как и с чего начинать. И тем не менее приобрел толстую тетрадь в коричневом дерматиновом переплете, целую ночь сидел и дымил папиросами, старательно выводя по клеточкам пункты «учебной программы». Временами, просмотрев записи, усмехался: «Министерство народного образования за исполнением своих обязанностей…» А утром пошел к Вачнадзе, протянул ему через стол тетрадь.

— Что это? — спросил Вачнадзе и поднял на Алексея удивленные глаза.

— Программа, план, как хотите называйте.

— Не понимаю.

— Там написано.

Вачнадзе раскрыл тетрадь, уткнул в нее большой нос. Кряхтел, хмыкал недоверчиво и весело.

— Ишь ты… Хм… И меня вписал… Лекция… Пятого января… Сельдин — шестого, Гурьев… Хм… Техника безопасности…

Потом перестал хмыкать. Взял из металлического, сверкающего никелем стакана толстый красный карандаш и начал чертить, дописывать. Дочитал до конца, посмотрел на Алексея.

— На общественных началах, значит?

— Думаю, товарищи не откажутся.

— В чем нужна моя помощь?

— Во всем, Лазарь Ильич. И в первую очередь — учебники.

— То, что у меня есть, — принесу. Остальные ищи сам.

Вачнадзе нажал на кнопку звонка. Вошла секретарша: кудри — завитушками, как стружки из-под рубанка, губы — бантиком, туфли — на высоченном каблуке. Протягивая ей тетрадь, Вачнадзе сказал:

— Перепечатать в десяти экземплярах, переплести. Сегодня же закупите тетради, карандаши, записные книжки. Обратитесь в школу — может быть, у них есть лишняя классная доска, не забудьте о меле… А сейчас пригласите ко мне главного инженера…

О, Вачнадзе сразу раскусил суть начинания! И знал, как и чем помочь. Алексей даже и не думал о такой вещи, как классная доска, а Вачнадзе сразу смекнул, что и она потребуется. Даже о меле не забыл — об этих длинных граненых палочках…

Гурьев, выслушав Вачнадзе, не сказал ни да, ни нет. Только покачал головой и буркнул:

— Кустарщина.

Алексей вспыхнул, но промолчал. Главное — одобрение Вачнадзе.

— Книжки по бурению есть? — спросил у Гурьева Вачнадзе.

— Больше, чем нужно. У Галины Александровны целая библиотека.

— Чудесно! Нужно помочь ребятам. Сходите, отберите, что попроще…

4

Гурьев был явно недоволен затеей. Алексей не понимал этого. Ему казалось, что главный инженер должен первым поддержать инициативу мастера, а получилось наоборот… Сбрасывая с плеч полушубок, не глядя на Алексея, он сказал жене:

— Знакомьтесь… Алексей Константинович Кедрин… Мастер… Пришел опустошать твои книжные фонды…

Галина протянула Алексею руку — тонкую, но крепкую — и ничего не понимая, с недоумением посмотрела на мужчин. Потом спросила, растягивая слова:

— Как это… опустошать фонды?

— Он объяснит, — досадливо махнув в сторону Алексея рукой, ответил Гурьев и, не пригласив гостя, прошел вперед.

Алексей нахмурился. Посмотрел на Галину, пожал плечами и сказал:

— Никита Петрович считает нашу затею кустарщиной, ждет, когда кто-то свыше организует все солидно, фундаментально… А мы не можем ждать!

Галина засмеялась, и Алексей смешался: «Какая красивая!»

— Вы, должно быть, спорили всю дорогу. Но я не знаю предмета вашего спора и потому не могу принять в нем участия.

Алексей рассказал о случае с Перепелкиным.