Когда улыбнется Ганеш - [33]

Мимо меня с ревом пронеслась пожарная машина: где-то вдали взметнулся в небо многометровый столб отнюдь не декоративного огня.

Утром у двери раздался звонок. На пороге стоял знакомый журналист Нараин. В руках у него был большой сверток.

— Это сладости, — объяснил он. — Во время дивали без них не обойтись. Желаю вам счастья и удачи. В этот раз праздник прошел более или менее благополучно-всего пять-шесть пожаров…

Дивали отмечают не только индусы, но и сикхи. Иногда даже мусульмане. В день праздника меня обычно навещали друзья. И каждый раз стол делился на секторы — вегетарианский, терпящий свинину, не терпящий говядины. Без меня мои гости, представляющие разные религии, никогда бы не сели за один стол…

Зима обычно оживляет политическую жизнь, которая, впрочем, в столице никогда не замирает. Во время сессии парламента у круглого здания, в котором расположены помещения обеих его палат, суть Дели, как столицы огромного, многоязычного, разноплеменного государства, становится особенно наглядной. Обилие ярких национальных одежд, типов лица, оттенков кожи, темпераментов поражает. Среди головных уборов главенствует белая конгрессистская шапочка-топи. Это особенно заметно, когда смотришь с журналистской галерки вниз на заседание Народной палаты — Лок Сабха. Попав впервые в парламент, я с интересом разглядывал депутатов, многих из которых знал раньше по портретам. Вон представитель Коммунистической партии Индии Индраджит Гупта. А вон — бывший короткое время премьером глава партии Лок Дал Чаран Сингх. А вот и сама Индира Ганди, внимательно прислушивающаяся к словам спикера. Она встала, оправила темное сари, ровным спокойным голосом представила депутатам нескольких новых министров своего кабинета.

Какой-то оппозиционный деятель, одетый, как и многие, в белую свободную рубаху, дхоти и тапочки на босу ногу, начал вдруг кричать во все горло о том, что правительство не принимает эффективных мер в борьбе против контрабандистов. Буржуазный парламент есть буржуазный парламент. Правительство можно обвинить в чем угодно. Даже в попустительстве плохой погоде. В индийских условиях недостатка в материале для обвинений самого различного характера нет: тут и подрывная деятельность всякого рода сепаратистов, и столкновения на почве религиозных и социально-кастовых противоречий, и проблемы занятости, и тяжелое положение женщины. Как справиться со всем этим одному правительству, будь оно даже семи пядей во лбу? Разумеется, многие из требований оппозиции не лишены оснований: почему бы не вести более энергичную борьбу за обуздание роста цен, против инфляции, против коррупции, за реальное улучшение положения трудящихся. Однако наиболее жгучие индийские проблемы могут быть решены лишь постепенно, в течение десятилетий…

Есть в Дели на площади Тин Мурти старый, неброский дом, к которому тянутся по вечерам горожане. Много лет прожил в нем первый премьер-министр независимой Индии Джавахарлал Неру. Люди усаживаются на скамейки во дворе, и невидимый динамик рассказывает им о жизни великого патриота. Вот в окне кабинета Неру вспыхивает свет — и людям кажется, что сам он сидит где-то там, в глубине, за письменным столом. Звучит голос Неру… Он словно размышляет вслух о путях развития Индии, о судьбе страны. «Все наши мечты о будущем новой Индии рухнут, если на истерзанный заботами мир обрушится война»…

Старшее поколение делийцев хорошо помнит цену независимости. 26 января, в день республики, когда на Раджпатхе грохочут танки, идут печатая шаг солдаты в парадных тюрбанах, движется слоновая и верблюжья кавалерия, а в небе проносятся реактивные самолеты, жители столицы оглядываются на путь, оставшийся позади. Он был нелегким. Он учит ценить сегодняшний день.

Сердце страны

Гвалиор наш поезд прошел ночью, и я в этот раз его не увидел. Я бывал в этом городе дважды — проезжал на машине. В Индии много могучих крепостей — памятников бесконечно долгой борьбы против захватчиков, Гвалиорский форт — один из самых живописных. Гигантским монолитом, узорчатой горой возвышается он над городом. Император Бабур посвятил этим башням и стенам стихи: «О, крепость крепостей, о перл из перлов Хинда!» Голубая эмаль облицовки главного дворца придает ему особое очарование. В архитектуре храмов, расположенных за стенами форта, явно ощущается соединение северных и южных традиций. Имя «Гвалиор» в 1857 году англичане произносили с трепетом. Город был одним из главных центров антианглийского восстания, до основания потрясшего империю. Восставших поддержала Рани Джанси, известная также под именем княгини Лакшмибай. Неподалеку от Гвалиора, окруженная превосходящими силами противника в крепости Джанси, она бросилась со стены и разбилась вместе с конем и привязанным к спине ребенком. Памятник отважной всаднице — одна из достопримечательностей Гвалиора. Сегодня Гвалиор славится своими тканями, спрос на которые и в Индии, и за рубежом держится уже много лет.

Из Гвалиора я добрался как-то до Кхаджурахо. Деревня эта находится на месте, где в X–XI веках располагалась столица королей династии Чанделла — Кхаджуравхака. Чанделлы построили 85 храмов. Большую часть их разрушили в разное время мусульманские завоеватели. До наших дней дошло лишь 25 этих уникальных сооружений. Восемьсот скульптур, выдолбленных в каменных монолитах, из которых построены храмы, рассказывают о быте и нравах того времени, о мире и войнах, воссоздают танцы и сцены общения богов с людьми, воспевают женскую красоту. Скульптурные композиции созданы поистине великими мастерами. Среди мотивов Кхаджурахо есть и откровенно эротические, имеющие различное происхождение. Культово-тантристская основа храмовой эротики в Индии — предмет специального исследования. Есть, однако, и наивные объяснения фигурок на фронтонах храмов. С их помощью зодчие и скульпторы надеялись уберечь храм от молнии. Богиня молнии Ваджрайогини, будучи девственницей, должна в ужасе отпрянуть, увидев такое распутство. Храмы Кхаджурахо стоят на открытом месте на высоких постаментах, их стройные профили очерчены густой синевой неба, оттенены изумрудной зеленью баньянов.