Когда улыбнется Ганеш - [18]

Ученые увлекаются спором, забыв обо мне, его возбудителе. Я думаю о том, что эти люди куда более целенаправленно думают о будущем своего народа, чем те, кто пытается говорить от его имени в Дхаке. Думаю о несчастной стране, которой пока что не удается решить ни одной из острейших проблем. Когда кончается сезон дождей и вода сходит, обнажаются крошечные лоскутки полей, обреченные на дальнейшее измельчение.

Еду обратно. В нескольких метрах от дороги пожилая женщина переступает босыми ногами по огромным лопастям колеса, перегоняя воду с нижнего поля на верхнее. Зависит ли будущее ее детей от криков «зиндабад» и «мурдабад» у Байтула? Или от спора мистера Акбара с мистером Джасимом? Трудно сказать. В одном я уверен: будет время — сойдет вода и все под ней будет новым, свежим и чистым.

ГАНГ

У вечных гхатов

Поля, просторные, возделанные мощными тракторами, и совсем крошечные, вспаханные допотопной сохой, сверкающий изумруд рисовой рассады и тяжеловесный оникс пшеничных всходов, тенистые деревья по обочинам шоссе, кое-где сомкнувшие свои кроны, иногда усыпанные мириадами красно-оранжевых цветов, важно вышагивающие верблюды, редкие слоны с погонщиками в тюрбанах на спинах да женщины с кувшинами на головах, ритмично позвякивающие браслетами-бубенцами на худых, жилистых, черных от загара босых ногах… Обычная индийская дорога, характерная и для Уттар-Прадеша. То и дело она оглашается сиренами двадцатитонных грузовиков местной марки «Тата» — скрежещущих, ярко размалеванных лозунгами на хинди и примитивными рисунками, увешанных амулетами, груженных цементом или кирпичом тупорылых чудовищ.

Уттар-Прадеш — самый крупный по населению штат Индии. И самый типичный, если можно вообще говорить о типичном в этой стране. Нет, пожалуй, ни одной общенациональной проблемы, которая не находила бы здесь самого острого, самого яркого отражения — идет ли речь о политике, экономике, социальном развитии или религиозно-кастовых противоречиях.

Именно здесь наиболее остро стоят вопросы об аграрном перенаселении, о зверской эксплуатации бывших неприкасаемых — хариджанов, большей частью безземельных батраков, именно здесь чаще всего вспыхивают, нередко поощряемые из-за рубежа кровавые столкновения между индусами и мусульманами. И именно этот штат, располагающий огромными ресурсами — его население составляет 110,8 миллиона человек, — остро нуждается в индустриализации, осуществляемой республикой Индией.

В Уттар-Прадеше находится большая часть великой индийской реки Ганг.

Я медленно подъезжаю к Хардвару. Горы неожиданно возникают вдали, как марево, их ломаные линии теряются в размытой синеве. Еще немного — и они становятся реальностью, манят курчавым лесом, обступают меня со всех сторон, ласковые, будто ручные. Не верится, что это начало суровой гималайской гряды, с которой я так часто соприкасался в Непале.

«Хардвар» означает буквально «Дверь бога». Согласно легенде, в которую свято верит ортодоксальный индус, сам грозный Шива помог в свое время правителю Бхагиратху совершить здесь чудо — открыть путь реке — богине Ганге (Гангу) с небес на землю. И великий Ганг устремился к равнине и принес благоденствие миллионам людей. И потому в Хардвар стекается каждые двенадцать лет, когда наступает по индусскому календарю месяц кумбх, множество паломников. Но и в обычное время их немало в Хардваре. Вот они — у каменных гхатов, которые установил, говорят, сам Вишну. Здесь, в верхнем течении своем, Ганг невзрачен, узковат. Читают священные свитки под тентами белобородые старики, на шеях которых висят бусы из кусочков священного дерева тулси, священные коровы, как и всюду, невозмутимо пережевывают отнюдь не священные отбросы, женщины творят молитву, предшествующую омовению. Несколько сухоньких старушечьих фигур уже погрузилось в зеленоватую воду узкой протоки в середине каменистого русла. Вся живописная излучина, окруженная невысокими горами, усеяна людьми, стремящимися позабыть на время о мирской суете, обрести очищение в священных водах или исцелиться от тяжкой хвори.

Хардвар, несмотря на обилие лавок, торговцев, всевозможных паломников, кажется тихим и спокойным. Узнаю в нем неторопливость, которая столько раз удивляла меня в Непале. Там и сям высятся чуть сплющенные пирамидки молелен-чайтьев, изваяния многоруких божеств, одно из коих расположено в центре круглого водоема, напоминающего наши бассейны при фонтанах.

Каких только богов нет в храмах Уттар-Прадеша! Живется им в принципе неплохо, хоть и не без приключений. Бог воздуха, знаменитый «Паван Раджа», сделанный из восьми металлов, в том числе драгоценных, и украшенный бриллиантами, исчез однажды из храма Дагешвар в Алморе. Полиция, разумеется, не могла поверить, что древнее сокровище, весящее сто десять килограммов и имеющее размеры человеческой фигуры, ушло из храма само, на своих бронзовых ногах. Выяснилось, что бога вынесли из храма ногами вперед и, прикрытый саваном, он невольно изображал покойника, которого группа бандитов сопровождала якобы к месту кремации. «Похоронная» процессия не вызвала ни у кого подозрений. Гангстеры сбыли бога за божескую цену перекупщикам, которые продали его богатому американцу за 20 миллионов рупий. Полиция напала на — след безбожных преступников вовремя: бог еще не успел покинуть пределы Индии. Испытав ряд неприятно-острых ощущений, он благополучно вернулся на свое место.