Когда убьют – тогда и приходите - [3]

Вот вам и пожалуйста – халатность в чистом виде, то есть невыполнение или ненадлежащее выполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие небрежного или недобросовестного к ним отношения, причинившее существенный вред государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан.

Не выполнил доктор свои обязанности? Безусловно. Вследствие небрежного или недобросовестного отношения? Разумеется! Наступил ли существенный вред? Еще какой! Человек лишился жизни.

Это не врачебная ошибка, когда доктор делает все, что необходимо, но из-за нетипичного течения заболевания добросовестно заблуждается, и тут, какими бы трагическими ни были последствия, врача нельзя привлекать к уголовной ответственности, потому что он сделал все что мог и намерения у него были самые лучшие, просто болезнь оказалась коварнее и хитрее. Тут скорее надо привлекать руководство лечебного учреждения, которое не в силах организовать лечебный процесс, приобрести современное диагностическое оборудование, привлечь опытных и компетентных специалистов. Только у нас почему-то любой бардак на уровне администрации это ничего, это обстоятельства непреодолимой силы, а неизбежные в таких случаях промахи рядовых сотрудников становятся страшными преступлениями.

Например, ее предпоследний подсудимый Семен Фельдман, сельский доктор. Из всего оборудования – старенький рентген и наркозный аппарат, которому место в музее, и то эта роскошь до тех пор, пока в деревне электричество не вырубится. А ветром провода оторвет, так сиди при лучине и изо всех сил молись во здравие односельчан. Однако если Фельдман где-то промахнется, то спросят с него, как будто все передовые достижения медицинской мысли были к его услугам…

Впрочем, к теперешнему случаю данная риторика не годится. Доктору Ордынцеву не требовались никакие дефицитные приборы, чтобы подняться в отделение и сделать обход. Да, будем реалистами: его осмотр в шестнадцать часов наверняка ничего бы не изменил. В приемнике пациент был совершенно адекватен, и за те двадцать минут, что потребовались ему добраться до отделения, вряд ли у него развились заметные признаки белой горячки.

Но в истории была бы запись, свидетельствующая, что Ордынцев добросовестно относится хотя бы к своим обязанностям заведующего! В шестнадцать ноль-ноль посмотрел, записал, а в шестнадцать ноль-одна пациент свихнулся. Ну разминулись немножко зеленые чертики с доктором, не встретились, что ж, бывает, и никто не виноват.

Тут важная, но все-таки формальность, а вот с вечерним осмотром совсем иное дело. Подними Ордынцев задницу и пройдись по отделению, жизнь медсестры была бы спасена. Раз он заведующий, значит, травматолог опытный, глаз на белую горячку должен быть наметан.

Обратил бы внимание, что мужик слегка не в себе, пригласил психиатра, и все. Утром медсестра отправилась бы домой, а пациент вылечил свой перелом и вернулся к так любящим его родным и близким и после очередного запоя придушил бы кого-нибудь из них.

С другой стороны, медсестра была убита в половине десятого вечера, так что в семь пациент мог выглядеть еще совершенно нормальным, и этот несчастный обход тоже ничего бы не изменил…

Вздохнув, Ирина выглянула в окно. Так и есть, Кирилл с Егором катаются с горки, обязательно «на ногах». Ирина в детстве жутко боялась скатываться стоя, но преодолевала себя, а теперь сердце переворачивается, как смотрит на выкрутасы сына, только как запрещать? Ей самой аргумент «мама волнуется» никогда не казался достойным, так стоит ли прибегать к нему теперь?

Егор взлетел по ступенькам, раскачался на перилах, придав себе дополнительное ускорение, и полетел вниз, держа руки, как парящая птица крылья.

Сердце екнуло, и Ирина поспешила отойти от окна. Последние холодные деньки, и скоро все растает, лед с горки сойдет, обнажив набухшие грубо оструганные доски… Зато другие родительские ужасы начнутся, тарзанка, например. Ей-богу, лучше не думать.

Лучше вернемся к работе.

Итак, Ордынцев проявил халатность, тут ясно. Но вот стоит ли его за это наказывать и насколько сурово?

Да, поленился, но сколько докторов по всей нашей великой стране прямо вот в эту самую секунду манкируют вечерним обходом, понадеявшись на профессионализм коллег? Не один и не два, а несколько десятков точно. Кто-то ленится, но большинство стоят у операционного стола или не могут отойти от сложного больного. Разве справедливо, если Ордынцев будет один отдуваться за всех этих ребят только потому, что белая горячка приняла у пациента такое агрессивное направление?

В конце концов, это не того рода халатность, когда медсестра путает бутылки с донорской кровью, врач не перепроверяет, не проводит биологическую пробу, и в результате больные чуть не погибают от гемотрансфузионного шока. И не та, когда опять-таки по недосмотру медсестры пациент получает внутривенно кожный антисептик, остается жив, но администрация пытается спрятать концы в воду, никому не докладывает, и больной все же отправляется в мир иной от острой почечной недостаточности. Правда, в этом случае руководство так мудро размазало ответственность на всех участников, таким тонким слоем, что прихватить кого-то конкретно оказалось невозможно.