Когда ты был старше - [86]
— Может, это и не путаница. Может, до него теперь и в самом деле дошло. Что не все вокруг такое черное и белое.
Мичелевски смешливо фыркнул:
— Я бы не заходил так далеко. Керрикер — вполне примитивный мыслитель. Я пару раз заглядывал ему в глаза и не разглядел в них ничего столь утонченного. Короче. Теперь вся ситуация в наших руках. Благодаря признанию Криса нынешнее утро стало вполне и вполне оправдательным для одного вашего кровного родича, которого мы все знаем и любим. А для кого-то другого оно таковым не станет. Если бы не кто-то с Беновой… способностью…
— Что Крис вам рассказал?
— Он все еще заявляет, что сам ключевой роли не играл, но по крайней мере признает, что и Бен — тоже. Говорит, что он держался вполне в сторонке… он — это Крис, а не Бен… слишком далеко, чтобы слышать большую часть из того, что говорилось, но он видел, как Джесперс лил бензин, и что уже тогда ему переставало нравиться, какой оборот принимает дело. По-моему, он не понимал, что ночь того и гляди обернется такими тяжелыми последствиями. Так что он уже готовился дать деру. А потом увидел, что произошло. По его словам, Бен, выражаясь точно, не бросил спичку. Сказал, что больше это походило на то, что Бен уронил спичку. Ее дал ему Джесперс, который все время подзуживал Бена сделать это, а Бен не делал, вот тогда Джесперс и типа… вы понимаете… рявкнул на Бена. От этого Бен занервничал, а когда Бен нервничает, то становится неловок. Вам это известно не хуже других.
— О боже мой! — воскликнул я. — Это так на Бена похоже.
Наконец. Наконец-то версия событий, имеющая смысл.
— Именно так мы все и подумали. Так что теперь у нас появилась проблемка. Все это могло бы предоставить свободу вашему брату.
— Могло бы? Почему могло бы? Почему не предоставит?
— Видите ли. Я считаю, что решать все еще предстоит врачу. Могу ошибаться в этом отношении, поскольку пока еще не получил все подтверждения. А у нас это первый такой случай. Тут, возможно, потребуется вникнуть. Впрочем, думаю, кому-то в больнице все равно придется подтвердить, что Бен не представляет опасности ни себе самому, ни другим. Само собой, единственное письменное подтверждение, каким мы располагали, гласило, что представлял. Так вот, попросту говоря, если врачи и сотрудники больницы не усмотрели ничего, предполагающего иное… не могу категорически утверждать, что так оно и случится. Как я и говорю. Понадобится вникнуть. Немного юридически классифицировать. Однако допустим на время, что Бена освободят, что вполне возможно. Вот и проблема. Что, черт побери, нам с ним делать?
— Нет никакой проблемы. Я приеду и заберу его.
Я перекинул ноги через край кровати. Поискал глазами тапочки. Потом дошло: понадобится не день и не два, чтобы собрать все бумаги. И что Бен, он в Канзасе, а не внизу в вестибюле.
— Бена в Нью-Йорк? Ничего себе перемещеньице! Хотелось бы взглянуть.
— Уверяю вас, ему будет лучше, чем там, где он сейчас находится.
— Просто я рад, что сопровождать его будете вы, а не я. Вот и все, о чем мне следовало вас уведомить.
Женщина за столиком регистратуры в больнице штата ни с того ни с сего разговорилась со мной. Что было странно. Прежде она такого не допускала. Возможно, сказалось изменение моего положения. Я не был больше близким родственником одного из психов, которых она помогала держать взаперти. Мой близкий родственник оказался далеко не опасен. И, кроме того, он был официально отпущен на волю. Мы просто ожидали, когда его приведут.
— Вы, значит, летите отсюда?
— Нет! — воскликнул я. Словно она спросила меня, не собираюсь ли я прыгнуть с высокого здания или через огненный обруч.
— Я вас не виню. Нынче никто летать не хочет. Моя подруга в Л-А села на самолет. Человек она беспечный. Говорит, что в аэропортах наблюдение ведется, как ни в каком другом месте, так что они безопаснее, чем большинство другого. Но знаете, что она мне сказала? Там, в аэропорту Л-А, военные, солдаты в форме. Стоят на пропускных пунктах с «АК-47» в руках. Как на какой-нибудь видеоигре в войнушку. Я бы от страха не знала, куда деваться. Так как бы сюда добрались?
— Я езжу на старой маминой машине. Понятия не имею, сколько она уже миль набегала, но я отвез ее на техосмотр и сервис, и, похоже, все в порядке. Если честно, мысль опять проехаться по всему этому пути противна. Я всего несколько дней, как вернулся домой. Но не собираюсь испытывать судьбу и сажать Бена в самолет. В голову сразу лезут с десяток всяких причин, которые способны напугать его до смерти. А кроме того, я даже не знаю, есть ли у него какое-нибудь удостоверение личности с фотографией.
— Ооох. Об этом-то я и не подумала.
Большая дверь загудела, потом приоткрылась. Появился Бен в сопровождении санитара из психотделения, которого я никогда прежде не видел.
— Привет, братишка, — сказал я.
В своей обычной манере Бен поднял голову, чтобы взглянуть на меня, но взгляд его ушел на милю в сторону.
— Ты пришел забрать меня домой?
Вот так. Я больше двух суток провел в дороге, с неприязнью представляя себе этот самый момент.
Теперь нужно было рассказать ему, что единственный дом, который он помнит как свое жилище, продается. Что всех принадлежавших ему вещей уже нет. Потому как я позволил их продать или выбросить. Мне надо будет рассказать ему, что он переедет на новое место и больше уже никогда не увидит города, в котором прожил всю свою жизнь. Что все, к чему он когда-либо привык, ушло. Что каждый час его жизни отныне и впредь окажется ему незнакомым. Единственным смягчающим для меня фактором была надежда, что все это окажется лучше нынешнего его существования. Тем не менее все это грозит обернуться одним чертовски страшным приступом гнева.
Представьте себе, что бескорыстно помогаете человеку и просите его отблагодарить вместо вас трех других людей, которые, в свою очередь, помогут еще троим. И так тепло и доброта станут распространяться по всей планете. Насколько действенной может оказаться такая простая на первый взгляд идея? Двенадцатилетний Тревор решает проверить это и начинает цепочку добрых дел, надеясь изменить мир, пусть даже ценой собственной жизни.
Вы никогда не просыпались с ощущением, что в вас живет абсолютно незнакомый вам человек?…Последняя четверть XX века. Тихий, мирный утолок в северной Калифорнии…Однако в жизни преуспевающего молодого человека Майкла Стаба вдруг начинает происходить нечто до такой степени странное, что способно поставить его на грань безумия. Почему Майкла преследуют видения некоего рядового Уолтера, погибшего в годы Второй мировой войны. Почему бывшая невеста Уолтера Мэри Энн узнает в нем своего возлюбленного? Почему Майкл так настойчиво пытается разыскать людей, некогда окружавших Уолтера? И почему, наконец, он влюбляется в Мэри Энн несмотря на почти сорокалетнюю разницу в возрасте?… Почему?«Пурпурное сердце» — это лучший роман последнего десятилетия о любви и верности, о предательстве и умении прощать, о трагедии войны и бездонных глубинах человеческой души, которая никогда не будет разгадана до конца.
Бывший танцор и актер Бродвея Билли не выходил из своей квартиры и ни с кем не общался почти десять лет. Люди пугали его, а внешний мир ужасал еще больше, поэтому день за днем он проводил в четырех стенах. И вот на ступеньках его дома появилась десятилетняя Грейс. С тех пор спокойная и тихая жизнь Билли перевернулась: отныне ему придется преодолеть собственные страхи и даже объединиться с соседями, чтобы помочь девочке, чья мать-наркоманка, похоже, совсем не заботится о судьбе дочери. Билли понял простую и очень важную истину: когда тебе плохо, найди того, кому еще хуже, и протяни руку.«Не отпускай» – это трогательная, смешная и жизнеутверждающая история о том, как доброта и смелость маленькой девочки творят чудеса со взрослыми людьми.
Себастьяну семнадцать лет, но он не похож на своих сверстников. У него нет ни друзей, ни знакомых, и он почти не выходит на улицу — все из-за отца, который ограничил его жизнь стенами их квартиры. И лишь глубокой ночью Себастьян может выскользнуть на улицу, чтобы хоть немного развлечься. Например, прокатиться в метро. Там-то он и встречает девушку…Марии двадцать три, у нее двое детей и муж, склонный к насилию. Мария до смерти боится, что муж узнает, что ее уволили, и вместо работы она катается в подземке.У этих двоих нет иного выхода, как бежать прочь от опостылевшей жизни, больше похожей на тюремное заключение.
Пять лет юная Перл скрывала страшную и печальную правду от Леонарда, своего маленького и беззащитного сына. Пять лет она пряталась и чуралась людей. Но все тщетно. Однажды Перл исчезла, и пятилетний Леонард остался один. Впрочем, не один — с Митчем. Они составляют странную и парадоксальную пару: молодой преуспевающий бизнесмен и пятилетний мальчик, голова которого полна странных мыслей. Вместе им предстоит пройти весь путь до конца, выяснить, что же сталось с Перл и что же сталось с ними самими.«Любовь в настоящем времени» — завораживающий, трогательный и жесткий роман о человеческой любви, которая безбрежна во времени и в пространстве.
Виде девятнадцать лет, и она серьезно больна. Каждый из нас, засыпая, знает, что впереди новый день. Вида всю свою недолгую жизнь никогда не была уверена, что очередной день наступит. Ее единственный шанс на спасение – не чудо-таблетка, а новое сердце. Но цена за выздоровление слишком велика: Вида будет жить, только если умрет кто-то другой. Девушка получает столь долгожданный подарок, но рада ли она ему? Вида не знает, как ей быть дальше, как использовать драгоценную возможность начать все заново. Теперь ей предстоит то, чего она не умеет и к чему никогда не готовилась, – жить.
Александр Житинский известен читателю как автор поэтического сборника «Утренний снег», прозаических книг «Голоса», «От первого лица», посвященных нравственным проблемам. Новая его повесть рассказывает о Людвике Варыньском — видном польском революционере, создателе первой в Польше партии рабочего класса «Пролетариат», действовавшей в содружестве с русской «Народной волей». Арестованный царскими жандармами, революционер был заключен в Шлиссельбургскую крепость, где умер на тридцать третьем году жизни.
Сегодня мы знакомим читателей с израильской писательницей Идой Финк, пишущей на польском языке. Рассказы — из ее книги «Обрывок времени», которая вышла в свет в 1987 году в Лондоне в издательстве «Анекс».
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Литовский писатель Йонас Довидайтис — автор многочисленных сборников рассказов, нескольких повестей и романов, опубликованных на литовском языке. В переводе на русский язык вышли сборник рассказов «Любовь и ненависть» и роман «Большие события в Науйяместисе». Рассказы, вошедшие в этот сборник, различны и по своей тематике, и по поставленным в них проблемам, но их объединяет присущий писателю пристальный интерес к современности, желание показать простого человека в его повседневном упорном труде, в богатстве духовной жизни.
В романе известного венгерского военного писателя рассказывается об освобождении Будапешта войсками Советской Армии, о высоком гуманизме советских солдат и офицеров и той симпатии, с какой жители венгерской столицы встречали своих освободителей, помогая им вести борьбу против гитлеровцев и их сателлитов: хортистов и нилашистов. Книга предназначена для массового читателя.
Книга калужского писателя Михаила Воронецкого повествует о жизни сибирского села в верховьях Енисея. Герои повести – потомки древних жителей Койбальской степи – хакасов, потомки Ермака и Хабарова – той необузданной «вольницы» которая наложила свой отпечаток на характер многих поколений сибиряков. Новая жизнь, складывающаяся на берегах Енисея, изменяет не только быт героев повести, но и их судьбы, их характеры, создавая тип человека нового времени. © ИЗДАТЕЛЬСТВО «СОВРЕМЕННИК», 1982 г.