Когда танцует Доринда - [64]

— А при чем тут Юлия? — вступила в разговор Люси. — Зачем вся эта история о заблудшей дочери, анонимном письме и безутешной матери? Зачем ей вообще потребовалось, чтобы ты отправился в «Ля Рома» в этот вечер?

— 50 процентов правды и 50 процентов лжи, — с готовностью подтвердил Шейн. — Кстати, это ты, Люси, заставила меня впервые задуматься над этой проблемой. Помнишь, как на пути в Палм Бич ты высказала предположение, что сам Годфри мог послать анонимное письмо с фотографией Доринды ее матери после посещения «Ля Рома».

— Значит я была права, Майкл? Годфри действительно послал эту фотографию?

— Увы нет, ангелочек. — Шейн покачал рыжей головой. — Дело в том, что никто вообще не посылал никакого письма…

Стук в дверь прервал повествование детектива. Рурк поспешил к двери, чтобы впустить официанта, доставившего очередную порцию коктейлей.

— Вспомни, ангелочек, — терпеливо продолжал Шейн, когда все присутствующие немного утолили жажду, — миссис Дэвис, или будем называть ее настоящим именем, миссис Бреуер, достала фотографию Доринды из простого незапечатанного конверта. По ее словам оригинал был уничтожен расстроенной матерью. На самом деле он просто никогда не существовал. Годфри, побывав в «Ля Рома» и узнав Юлию, сумел заполучить ее фото. Сфабриковать анонимное письмо было детской игрой. Передав и то и другое своей сообщнице, он снабдил ее и правдоподобной историей, которая, по его предположению, должна была настолько меня заинтересовать, чтобы отвергнуть любое другое, даже более выгодное поручение. Годфри правильно рассчитал, что я не откажусь от столь интересного дела, имея перед глазами фотографию девчонки.

— Но к чему все эти излишние сложности, Майкл, — осведомился Рурк. — Неужели нельзя было придумать что-нибудь попроще?

— Годфри хотел быть уверен, Тим, что я ни при каких условиях не возьмусь за дело, которое он чуть позднее намеревался предложить мне. Я имею в виду слежку за ним самим. По его замыслу, взявшись за расследование дела Доринды, я буду вынужден сам найти другого специалиста, чтобы сплавить ему излишне докучливого клиента. Разумеется, это должен был быть совершенно свежий человек типа Хенка, не видевший его в роли Бреуера. Если бы я сам отправился на фабрику, он был бы немедленно разоблачен несмотря на весь заботливо созданный камуфляж.

— Следовательно, весь сыр-бор из-за Доринды был задуман только для того, чтобы ты, не дай бог, не взялся за дело, которое тебе старались навязать?

— Так оно и было, но самое интересное заключалось в том, что, не желая лишний раз искушать судьбу, Годфри использовал реальные факты, справедливо опасаясь, что в противном случае я имею шансы слишком быстро докопаться до истины. Судите сами. Девушка оказалась действительно Юлией Лэнсдоун, она танцевала в «Ля Рома» против собственной воли, и политическая карьера ее отца действительно висела на волоске.

— И тем не менее он отчаянно рисковал, — возразил репортер. — Он должен был допустить, что рано или поздно ты поймешь, что человек, посетивший твою контору, не был Мильтоном Бреуером.

— Каким образом? — осведомился Шейн. — На его взгляд, он обезопасил себя со всех сторон. Лицо Бреуера было настолько изуродовано, что при всей моей подозрительности я никогда бы не рискнул утверждать, что это не тот человек, который посетил мою контору. И не забудь о том, что не существовало ни одной фотографии Бреуера. Если бы не этот сдвиг в сознании покойного, возможно, Годфри никогда бы не рискнул пойти на эту авантюру.

— Но тем не менее всегда оставался шанс, что ты можешь случайно встретиться с ним и опознать его.

— Он собирался вылететь в Нью-Йорк на следующее утро, — напомнил Шейн. — И, насколько я понимаю, не собирался возвращаться в Майами в обозримом будущем. После обнаружения тела Бреуера он мог, не возвращаясь в Майами, продать фирму, получить страховку и жениться на его вдове. Как ни странно, он сам рассказал мне все это, когда находился в моей конторе в тот достопамятный вечер.

— Тем не менее, — упорствовал репортер, — он обязан был считаться с возможностью того, что полиция потребует его возвращения в Майами после обнаружения тела Бреуера. Не забывай, что при любых обстоятельствах он оставался подозреваемым номер один.

— Но у него было железное алиби на сей случай, — указал Шейн. — Это и было основой всего его плана. Как объявил нам Уилл Джентри, он никогда бы не решился потребовать выдачи Годфри, имея на руках только показания Блэка.

— Но оставались еще фотографии Годфри. Допустим, что ты опознал бы его на основании одной из них… — Рурк прикусил язык, вспомнив события двухдневной давности.

— В том-то и дело, Тим, — сказал Шейн, покачав головой. — Как ты помнишь, я внимательно изучал фотографии из вашего архива, но не узнал на них моего несостоявшегося клиента. Цвет волос, очки, разная одежда могут существенно изменить облик мужчины. Если ты помнишь, когда я заметил, что человек на фотографии смутно напоминает мне кого-то, ты первым высмеял меня. О чем говорить! Конечно Хирам Годфри должен был чувствовать себя в полной безопасности, даже если в конце концов я бы обнаружил, что вся история с миссис Дэвис шита белыми нитками. Что бы я смог предпринять? Миссис Дэвис исчезла, и у меня не было ничего, что связывало бы ее с Годфри.