Когда пройдет пять лет - [2]

Старик. А когда она казалась вам старой, она была полностью вашей?

Юноша. Да.

Старик (возбужденно). А если бы именно тогда она призналась, что обманула вас, что не любит, морщины исчезли бы и она снова стала бы прекрасней розы?

Юноша (возбужденно). Да.

Старик. И вы стали бы любить ее еще больше – именно поэтому?

Юноша. Да, да.

Старик. В таком случае… ха-ха!

Юноша. В таком случае… жить очень трудно.

Старик. Оттого и кидаются от одного к другому, пока не сгинут. Ей пятнадцать лет, а может, пятнадцать сумерек или пятнадцать небес. Внутри все живее, чем снаружи, где только ветер и смерть. Поэтому надо… не идти… а ждать. Потому что прийти значит умереть сразу, а как прекрасно думать, что завтра мы увидим сто золотых рогов, вонзенных солнцем в облака.

Юноша (протягивает руку). Спасибо. Спасибо. За все.

Старик. Я вернусь.

Появляется Стенографистка.

Юноша. Ты отправила письма?

Стенографистка (почти плача). Да, сеньор.

Старик (Юноше). Что с ней?

Стенографистка. Я хочу уйти отсюда.

Старик. Так в чем же дело?

Юноша (в смятении). Сами видите.

Стенографистка. Я хочу уйти и не могу.

Юноша (мягко). Я не удерживаю тебя. Ты знаешь, я ничего не могу сделать. Я говорил тебе, чтобы ты подождала, но…

Стенографистка. Что значит ждать? Я не жду.

Старик. А, собственно, почему? Ждать – это верить и жить.

Стенографистка. Я не жду, потому что не хочу ничего ждать, не хочу и… не могу уйти отсюда.

Юноша. Ты никогда не можешь разумно объяснить.

Стенографистка. Что я могу объяснить? Есть только одно объяснение, то, что… я люблю тебя. Не бойтесь, сеньор! То же, что и всегда. Когда он был маленьким (Старику), я смотрела с балкона, как он играет. Он упал и разбил коленку, ты помнишь? (Юноше.) До сих пор эта кровь красной змейкой бьется у меня в груди.

Старик. Не надо. Кровь высыхает, а прошлое проходит.

Стенографистка. Разве я виновата, сеньор? (Юноше.) Прошу тебя, дай мне расчет. Я хочу уйти.

Юноша. Конечно. Я тоже ни в чем не виноват. Кроме того, ты знаешь, я себе не принадлежу. Ты можешь идти.

Стенографистка (Старику). Вы слышите? Он гонит меня. Он не хочет, чтобы я здесь оставалась. (Уходит, плача.)

Старик (таинственно, Юноше). Это опасная женщина.

Юноша. Я хотел бы любить ее, как хотел бы испытывать жажду у источника. Хотел бы…

Старик. Ни в коем случае! А что бы вы стали делать завтра? А? Подумайте. Завтра!

Друг (шумно вбегает). Почему в этом доме так тихо, а? Дай мне анисовой со льдом.

Старик уходит.

Или коктейль.

Юноша. Надеюсь, ты не переломаешь мебель?

Друг. Он серьезен, он в одиночестве – в такую жару!

Юноша. Может, ты сядешь?

Друг (хватает Юношу за руки и кружит его).

Тин, тин, тан,

со свечою Сан Хуан.

Юноша. Перестань. Я не расположен шутить.

Друг. Ух! Кто этот старик? Твой знакомый? А где ты держишь фотографии девушек, с которыми спишь? Слушай (подходит ближе), дай-ка я встряхну тебя как следует, нарумяню эти восковые щеки… или вот – разотру их.

Юноша (раздраженно). Оставь меня.

Друг. И палкой выгоню тебя на улицу.

Юноша. Что мне там делать? Оставь это удовольствие для себя. Она у меня в ушах навязла с ее машинами и беготней.

Друг (растянувшись на диване). Ах! Ух! А я так наоборот… Вчера – три победы, позавчера – две и сегодня одна, но выходит так, что вообще ни одной, потому что не хватает времени. Одна девушка… Эрнестина. Хочешь познакомлю?

Юноша. Нет.

Друг (вставая). Нет, и все! А если бы ты видел – какая талия! Нет, талия гораздо лучше у Матильды. (С жаром.) Господи боже мой! (Сделав прыжок, растягивается на диване.) Слушай, такая талия, что сама просится в руки, и такая хрупкая, что хочется взять серебряный топорик и расколоть ее.

Юноша (не отвечая ему, рассеянно). И поднимусь по лестнице.

Друг (ложится на диван лицом вниз). Нет времени, ни на что нет времени, все впопыхах. Сам посуди. У меня свидание с Эрнестиной. Вот такие косы, тугие, черные… а потом…

Юноша в нетерпении постукивает пальцами по столу.

Юноша. Ты мешаешь мне думать!

Друг. Но о чем тут думать? Я уже иду. По меньшей мере… (смотрит на часы) я опоздал на… это ужасно, опять то же самое. У меня нет времени, и это ужасно. Я должен был увидеться с совершенно некрасивой, но очаровательной женщиной. О таких тоскуешь летним полднем. Она смуглая и нравится мне, (подбрасывает подушку) потому что похожа на жокея.

Юноша. Хватит!

Друг. Ну послушай, что тебе не так? Женщина может быть совершенно некрасива, а жокей прекрасен. И наоборот… что мы вообще понимаем? (Наливает себе коктейль.)

Юноша. Ничего.

Друг. Может, ты все-таки скажешь, что с тобой?

Юноша. Ничего. Ты что, меня не знаешь?

Друг. Я тебя не понимаю. Я не могу быть таким серьезным. (Смеется.) Давай поздороваемся по-китайски. (Трется носом о его нос.)

Юноша (улыбаясь). Отстань.

Друг (щекочет его). Да засмейся же!

Юноша (смеется). Дикарь!

Борются.

Друг. Не вышло.

Юноша. Посмотрим!

Друг. Готово! (Усаживается на него верхом и погоняет.)

Старик (входит, еле передвигая ноги). Вы позволите…

Они встают.

Простите… (Отчетливо, обращаясь к Юноше.) Я забуду здесь свою шляпу.

Друг. Что?

Старик (в исступлении). Да, сеньор. Я забуду здесь свою шляпу… (Сквозь зубы.) Я хотел сказать, я забыл здесь шляпу.