Когда нам сорок - [9]
— Совершенно верно,— искренне сказав я. Мне действительно понравилось в лесу, и я уже не боялся бледных поганок — освоился.
После завтрака Котик и Славик затеяли обычную мальчишескую возню. Раиса Яковлевна собирала остатки еды в прозрачный полиэтиленовый мешочек. При этом она заметила:
— Пригодится. Доедим еще за обе щеки.
Вдруг Илья Арсеньевич насторожился:
— Смотрите, смотрите,— прошептал он и потянул меня за рукав.
Я посмотрел в ту сторону, куда указывал Илья Арсеньевич, и увидел маленького дятла, Вцепившись в ствол, дятел методично раскачивался и звонко стучал носом по коре. На затылке у него смешно топорщился красный хохолок.
— Дятел!
— Дятел, дятел! Подумаешь, какое чудо — дятел. Вы посмотрите, как он, сукин сын, раскачивается. Равномерно-то как!
— Ну и что?
— Не «ну и что», а в вашем регистрирующем устройстве вот именно так надо было решать лентопротягивающее устройство, а то нагородили черт знает что...
— Позвольте, Илья Арсеньевич, не надо упрощать явление.
— Нет, надо! Обязательно надо! Не велика честь простое превращать в сложное. Вы сложное сделайте простым!
— Пока, Илья Арсеньевич, это всего только фраза!
— Инженер, к вашему сведению, — человек, способный изобретатель. Для вычислений у нас есть теперь машины, а копировать старые чертежи может любая девчонка.
— Что вы имеете в виду?
— А то!..
— Мужчины!—решительно вмешалась Раиса Яковлевна.— Вы сошли с ума, мужчины! В лесу, на грибах, устраиваете технические дискуссии. Мы же приехали сюда «выключаться». Стыдно.
Мне действительно становится как-то неловко. И Илье Арсеньевичу, видимо, тоже не по себе. Мы сразу умолкаем.
А лес шепчет свою вечную сказку, и короткометражная размолвка быстро забывается.
Грибная экспедиция завершается успешно.
Я лично привез домой сорок восемь боровиков и больше сотни прочих грибов. Поганок, по заключению Аннушки, попалось всего девять — меньше пяти процентов. Ей-ей, это уж не так плохо для начала.
И еще я привез не поддающийся учету запас бодрости и... сомнение. Может быть, в лентопротягивающем устройстве действительно допущена ошибка?
Впрочем, заниматься техническими проблемами в этот день я уже не в состоянии. Черкнув в рабочем блокноте всего одно слово «дятел», ложусь спать.
На другое утро мы встречаемся с Ильей Арсеньевичем в вестибюле.
— Извините, Владимир Егорович, погорячился вчера. Дятел попутал — игру воображения вызвал, все у вас верно. Ночью просчитал — хорошо!—И он улыбается мне и заговорщически подмигивает.
А я думаю: «Хороша грибная охота! Очень хороша!»
Заседание продолжается
Лето кончилось. Солнышко перекочевало куда-то в другие страны, а у нас в Москве дождь сменяется дождем и облака не уходят с неба.
Лето кончилось, но мы еще не скоро забудем его — слишком много принесло оно нам радостных впечатлений, маленьких открытий, новых привычек. Разве ж можно забыть вкус костерного дыма, вкус грибов собственного сбора или ласковое доброжелательство леса? За последние месяцы мы сделались заправскими «бродягами», и теперь нам тесно в городе: улицы кажутся узкими, метро — душным, троллейбус «жмет», как чужой сапог...
Вечером мы собираемся за обеденным столом. Заседание открывает Аннушка. На повестке один вопрос: приобретения к зимнему сезону.
— Давайте заявки, товарищи. Только организованно и без запроса!
— Мне требуются норвеги,— сразу же выпаливает Сережка,— хоккейные, конечно, еще не совсем старые, но ботинки малы — это раз, и вообще норвеги лучше...
— А мне очень нужен красный свитер и синие брюки, как у Наташки,— заявляет Юля.— Мне Сережкины брюки всегда велики, они спадают. И еще Люське купили сумку из бархата в полоску. Рижскую. Которая и сумка и рюкзак сразу. С длинными ремешками.
— И еще ей нужна котиковая шуба и шляпа с пером,— вполголоса добавляет Сережка.
— Мама, скажи, чтобы он замолчал и пусть не воображает. Мастер спорта! «Норвега» несчастная.
— Ребята, спокойно,— говорит Аннушка и постукивает карандашом по столу,— разберемся.
— Володя, твоя заявка? — спрашивает Аннушка и заглядывает в тетрадочный листок. Мне не совсем по душе этот разговор с «протоколом», но что делать: Аннушка экономист и составление смет, планов, бюджетных заявок— ее страсть.
— Мне, собственно говоря, ничего такого на эту зиму не надо. Если только тренировочный костюм и свитер...
— Запишем и просуммируем,— говорит Аннушка, но не успевает пустить в ход счеты: в коридоре взрывается звонок. Так отчаянно нажимает на кнопку только Женька.
Заседание на время прерывается.
Женька шумно вваливается в комнату и с порога требует маринованных грибов, а также собственного малинового варенья. И еще он требует подать ему на тарелочке ту самую веревку с контрольными узелками, которая была в свое время прислана по почте.
Пока Аня ставит чайник, мы с Женькой производим замеры.
До контрольного узелка обоим еще далековато, но... теперь уже не мне надо догонять Женьку, а ему тянуться за мной!
Аннушка накрывает на стол. Все рассаживаются по своим местам, и заседание продолжается. Но теперь уже председательствует Евгений Петрович.
Мельком глянув в Анину запись, Женька немедленно начинает комментировать:
