Старик сверял направление с компасом. Корней шел сзади, в нескольких метрах от него. Хромал из-за натертой ноги.
— Я не понимаю, зачем наносить ядерный удар? — спросил юноша.
Старик молчал, как будто не слышал вопроса.
— Я имею в виду, что тебе же ответят, — рассуждал Корней, — ведь у всех есть ракеты и бомбы.
Старик снова посмотрел на компас.
— Нам надо забирать чуть правее, мы отклоняемся, — сказал Старик, давая понять, что ему неинтересно обсуждать эту тему.
— Зачем вообще начинать войну?
— Для того, чтоб было больше власти и денег, — ответил Старик и понял, что теперь ему не отвертеться от разговора.
— А почему всем странам нельзя было стать одной большой страной, жить дружно и без денег? — спросил Корней и догнал Старика, чтоб идти с ним рядом.
Старик заулыбался.
— Деньги были удобным инструментом для взаиморасчетов.
— Почему нельзя сделать так, чтоб люди сильно хотели помогать друг другу безвозмездно? Попросил что-нибудь, и тебе дали, и ты так же даешь или делаешь что угодно для кого угодно. Я понимаю что это звучит глупо, просто пытаюсь представить такое общество.
Старик хотел ответить, но Корней продолжил.
— И вот люди дают друг другу все, что необходимо, пока все полезное, что есть на планете, не разделится между всеми людьми.
— А как передача будет происходить? Подошел, попросил, и тебе дали все, что возможно? — спросил Старик.
— Ну да.
— А как тогда защититься от людей, которые просят и просят, и пытаются нахватать себе побольше?
— А никто не пытается нахватать побольше, мошенников нет. Они не могут даже такое представить.
— И чем бы ты занимался в этом мире? Кем бы работал?
— Не знаю… мог бы строить дома.
— Представь, у всех все поровну, если что-то кончилось, можно попросить, и вот ты строишь дома, работаешь весь день.
— Ага, работаю не за деньги. Просто всем хочется работать.
— Да, ты работаешь, таскаешь тяжести с утра до вечера, работа у тебя сложная. А у кого-то работа легкая, и пользы от нее меньше, и занимает она мало времени, просто такая должность.
— У всех профессии разные, что тут такого?
— А почему тогда ты и он должны иметь поровну, если у вас разный труд и польза для людей разная?
Корней почесал затылок.
— Я пока еще не думал об этом, но я доработаю свой мир. Когда мы снова выйдем на шоссе?
— Смотря, как идти будем. Может через неделю, может раньше.
Спустя несколько часов сделали привал. Расстелили полиэтилен на сырой земле, сверху положили одеяла. По ощущениям температура была близка к нулю, без костра долго не просидишь.
Корней огляделся. Лес казался бесконечным во все стороны. Компас и старая карта дают хоть какую-то уверенность, что они не заблудились.
Обедали крекерами. Воду пили понемногу, пол-литра в сутки. Запас питьевой воды волновал их больше всего.
Старик положил рюкзак под голову и задремал. Корней просто сидел и с безразличным видом рассматривал стволы деревьев. Знобило, организм был ослаблен голодом.
Неожиданно Старик подскочил и посмотрел в сторону.
— Сон?
— Да.
— Расскажешь?
— Нет.
Через несколько минут двинулись дальше. К вечеру вышли к огромной поляне. После стольких дней однообразного лесного пейзажа, глазу было приятно посмотреть на открытое пространство. Вдалеке был виден край леса, левее начинался холм, и на этом холме, в нескольких километрах от них, над деревьями, торчала пожарная вышка.
— Ее нет на моей карте, — сказал Старик.
— Залезем?
— Да.
* * *
Из-за высокой травы, идти по поляне было сложно. До края леса оставалось метров двести.
Корней мечтал вслух.
— Наверное, ночевать будем на вышке. У пожарных должны быть кровати. Поспим хоть на кровати, впервые за несколько недель. Может, там еще еда осталась, консервы какие-нибудь — тушенка, фасоль, сгущенка.
Старик шел как обычно, немного впереди.
— Сгущенка, вино, девки… — с улыбкой добавил Старик.
— Что? — спросил Корней.
— Да так…
— А что, думаешь, ее обчистили?
— Не знаю.
Несколько минут спустя, пробравшись через густой молодняк елей и каких-то кустов, снова вошли в лес.
Вышки не было видно, но Старик сделал засечку на компасе в ее направлении. Идти пришлось в горку. У Старика была сильная отдышка. На морщинистом, загорелом лице выступил пот. Корней, задрав верхнюю губу и сморщив нос, дышал ровно, глубоко. Подъем в горку заканчивался.
— Погоди, я отдышусь, — сказал Старик и сел на землю.
Корней открыл рюкзак.
— Давай по глоточку? — предложил парень, протягивая бутылку с водой.
— Ага, спасибо.
Еще через десять минут вышли на поляну, заросшую кустами. В центре поляны располагалась вышка. С небольшого расстояния на фоне деревьев она казалась огромной. Четыре вертикальных столба, поперечные перекладины крест-накрест, множество лестничных пролетов, провисшие тросы, натянутые в четыре направления для придания конструкции большей устойчивости. Электрический кабель от вышки по столбам уходил вглубь леса. Наверху находилась жилая кабинка размером с небольшую комнату.
— Ползем тихо, — сказал Старик и присел на корточки.
Корней сел рядом. Изо рта шел пар. В сумерках подкрадывались к вышке. Старик повернулся к Корнею.
— Смотри.
— Вижу, как будто люди сидят, — сказал Корней, вглядываясь в непонятные силуэты.
