Когда дует северный ветер - [40]

— Не беспокойтесь, я все время прислушиваюсь — стреляют только наши.

Слушая его, Ут Ньо испытала некоторое облегчение, но беспокойство не проходило. Она поделилась своими опасениями со старой подругой: да-да, она наслышана о партизанском отряде, действующем в той деревушке. Им командует девушка по имени Шау Линь. Ут Ньо смутно помнила ее еще смуглолицей девчонкой: она всегда сидела на носу лодки впереди своей матери, когда они причаливали к пристани рядом с домом Ут Ньо. Сегодня с самого утра ей чудились повсюду наивные глаза этой девочки, черные и блестящие, точно семечки плода нян. Их взгляд, казалось Ут Ньо, неотступно преследовал ее, заставляя сильнее прежнего тревожиться за сына. Она занимала разговорами гостей, не отрывала взгляда от внука, а сама все время прислушивалась к далеким выстрелам.

Соседские ребятишки, все как один, убежали в конец сада — поглазеть туда, на дальнее поле. Время от времени кто-нибудь из них подбегал к дому и, глядя снизу, со двора, на собравшихся здесь взрослых, кричал:

— Эй, мама! Там целых девять вертолетов!

— А над деревней да в садах дыма-то не видать? — спрашивали взрослые сверху, опершись на перила.

— Огонь горит вовсю! — отвечали дети.

— Что, уж и бой завязался? — выспрашивал кто-то из взрослых.

— Да, дерутся здорово! Чуть не с самого утра! — кричал один из мальчишек.

— Вертолеты бьют ракетами по садам! — уточнял другой. — А солдаты туда не заходят.

— Стреляют вокруг — страсть! — дополнял его третий.

— Ну ладно, — сказал кто-то сверху, — бегите назад да глядите в оба. Если что, сразу дайте нам знать.

Трое ребят, юркнув внизу, между сваями дома, припустили через сад. В это время четверо других прибежали во двор со свежими новостями.

— Ну что? — наперебой вопрошали взрослые, снова хлынув к перилам.

— Как там, жаркое дело, да?

— Вертолеты строчат сверху вниз, а по ним стреляют с земли. С поля бьют по садам, а из садов отстреливаются.

От канавы за садом, у которой собралась детвора, до деревушки, где шел бой, было километров пять-шесть, и дети, конечно, толком ничего разглядеть не могли. Но каждый излагал дело так, будто все происходило прямо у него на глазах, увлекательно, как в кино.

А гости по их взволнованным словам и жестам пытались представить себе ход «экспедиции», которой командовал капитан Лонг. Хотя, по глубокому убеждению детворы, любое столкновение должно непременно закончиться победой партизан. Ут Ньо — она и к детям прислушивалась, и вникала в разговоры шумевших вокруг гостей — разволновалась еще сильней.

— Угораздило же его именно сегодня ввязаться в этот бой. — Она снова досадливо щелкнула языком. — Нет, Тин, вы только подумайте… — и, не закончив мысль, горестно вздохнула.

— А почему вы не удержали его? — спросила тетушка Тин. — Я бы на вашем месте ни за что его не отпустила. Да в жизни всего раз такой радостный день бывает.

— Вчера вечером он, как пришел домой, обнимал сына сильнее и чаще обычного. Я сразу поняла, он не в духе. Но что поделаешь — военная служба.

Тут из сада целой ватагой ввалились ребятишки.

— Вертолеты! — кричали они.

— Летят назад!..

Все находившиеся в гостиной опять подались к перилам.

— Что? — спрашивали они.

— Что там такое?

Дети, задрав, головы, заговорили все разом, хотя у каждого было, конечно, свое мнение.

— Напоролись на освободительные войска!..

— Даже смотреть страшно!..

— Вертолеты трупы увозят! Нагружены — еле улетели…

— Мины рвутся — прямо уши глохнут!..

— Вьетконг сегодня собрал такую силищу!..

— Их регулярные части пришли вчера вечером!..

— «Старая ведьма» со страху под самыми облаками летает!..

Гул вертолетов приближался. Девять машин, разбившись на три звена, летели, чуть не задевая верхушки деревьев. Вот они, направляясь к реке, прошли над самым домом. Люди в доме снова прильнули к перилам. Внизу ребятишки, крича и тыча куда-то пальцами, бежали через дорогу к реке.

«Старая ведьма» описала над рекой широкую дугу.

— Итак, дорогая хозяйка, карательная операция закончена, — объявил во всеуслышание начальник полиции, поглядев сперва в поле, потом на свои часы «Сейко» с черным циферблатом, и добавил: — Еще рано, нет и одиннадцати.

Удалявшиеся вертолеты скрылись за грядой деревьев по ту сторону Меконга.

Вскоре со стороны базара показался джип, похожий на огромную жабу. На полной скорости он свернул в переулок, взревел и замер посреди двора.

— Приехал!..

— Отец приехал!..

Гости, в который уж раз, припали к перилам. Одни с нетерпением ждали капитана, понимая, что для него значит сегодняшний день; другие жаждали поскорей узнать все подробности операции, которой он командовал, и понять, не случилось ли чего с их близкими в той деревушке.

Дверца джипа еще не открылась, а капитан уже выпрыгнул из машины. За ним соскочили на землю двое его телохранителей с карабинами наперевес, движения их были слаженны и точны, как у автоматов. Дети уставились на них, изумленно вздернув брови. Последним через распахнувшуюся наконец дверцу вышел из машины высоченный мужчина с висевшей на плече фотокамерой — тот самый журналист. Капитан Лонг был в каске, в очках с толстой оправой и привычной форме карателей — полосатом, как тигриная шкура, комбинезоне с разодранным левым рукавом — памятным знаком великого его подвига. Рукав велено было не зашивать вот уже второй год. Капитан облачался в этот комбинезон только перед боем. Он торопливо взбежал по лестнице, перепрыгивая разом через три ступеньки.