Кофе с ограблением - [91]

Комиссар Петтерсон замахал на него обеими руками.

– Не вздумай. Представляешь, что напишут в газетах…

– Именно. Полиция крупно облажалась. Банда пенсионеров нанесла удар снова. – Стрембека прямо трясло от смеха.

– Кончай! – сказал Петтерсон и замолчал. Потом он развел руками. – Помнишь, Марта Андерсон говорила, что она хотела вернуть шедевры, но их украли из апартаментов в Гранд-отеле. Как ты тогда объясняешь это? У нас есть рамы, но нет картин.

– Нам надо посмотреть, кто пришел сюда с коляской. В нашем распоряжении ведь записи с камер наружного наблюдения.

– Опять просматривать их? Только не сейчас, – простонал Петтерсон.

– Нет, знаешь, как мы поступим, – сказал Стрембек серьезным голосом. – Мы сообщим прессе, что нашли шедевры, тогда настоящие похитители почувствуют себя неуверенно. Мы просто-напросто выманим их на свет. Это может дать нам путеводные нити.

– Звучит надуманно. А если журналисты захотят увидеть картины?

– В таком случае мы согласимся, но попросим их немного подождать, сославшись на необходимость провести экспертизу.

– Хм, – Петтерсон задумался, а директор музея была настолько ошарашена, что не могла произнести ни звука. Он попытался поймать ее взгляд.

– И что нам тогда делать с этими? – поинтересовался он и показал на полотно с плачущей девочкой.

Стрембек заискивающе улыбнулся.

– Блошиный рынок?

– Нет, кстати, там можно найти образец ДНК, – сказал Петтерсон.

– Я так и говорила, – заметила директриса. – Тогда мы спустим пока эти картины в хранилище. Но, господа, ширпотреб в Национальном музее…

– Не забудьте коляску, – сказал Стрембек. – Какая композиция! Застывшее мгновение. И интересно, кто мог быть автором?

– У нас не Музей современного искусства. Здесь мы храним только настоящие шедевры, – продолжила директор музея резким тоном.

– Конечно, мы понимаем, – сказал Петтерсон. – В любом случае мы, похоже, не продвинулись ни на шаг в нашем расследовании. Картины по-прежнему черт знает где…

– Именно… их местонахождение неизвестно, и еще многое может случиться, – констатировал Стрембек.

67

Лиза почесала голову, растрепала волосы, посмотрела на себя в зеркало и выругалась. На кой черт причесываться? Она оказалась в Хинсеберге снова. Поэтому, естественно, ее настроение оставляло желать лучшего. Она не успела провести достаточно дней на свободе, прежде чем полиция сцапала ее. И все из-за какого-то позаимствованного у старикашки бумажника. Ну, конечно, она еще подделала подпись в ювелирке и смылась оттуда с несколькими драгоценностями, но их было не так уж много. Но стоило ей ограбить старика, и ее накрыли. Надо же так облажаться. Попасться из-за нескольких жалких сотен, когда она нацелилась на миллионы… Дьявольщина! Будь у нее еще немного времени на поиски картин, она обязательно нашла бы их. Тяжелая вычурная рама вокруг королевского портрета явно шла ему как корове седло, и рано или поздно она добилась бы истины от Петры. Девица наверняка была в теме, кто же иначе? Лиза не сомневалась в причастности кого-то из своих.

Она собиралась снова попытать счастья во Фрескати, но полиция встала на ее пути. Короче, Петра подставила сама себя. Ну, ей оставалось только ждать до следующего отпуска или просто-напросто попытаться сбежать каким-то образом. А не найди она ничего у Петры, ей стоило бы попрессовать Марту. Божья коровка вернулась в свою богадельню, и требовалось всего лишь найти ее там. Марта наверняка знала о картинах больше, чем рассказала. А десять миллионов выкупа, которые заплатил музей, уж точно не могли пропасть бесследно. Лиза вышла в общую комнату сделать себе кофе и увидела, что один из надзирателей машет ей из-за стекла. Он открыл дверь и подошел.

– Да, та еще штучка, – сказал надзиратель.

– О чем ты?

– Помнишь Марту Андерсон?

– Кто же забудет эту тетку.

– Ты разговаривала с ней когда-нибудь о краже картин?

Лиза не ответила.

Надзиратель попытался снова выяснить что-нибудь:

– Она призналась в ограблении музея, но потом утверждала, что картины украли. Ты не в курсе, она подозревала кого-то конкретно?

Лиза проигнорировала вопрос.

– Ренуара и Моне в любом случае вернули в музей. Но никто не знает, почему именно сейчас и где они находились так долго.

– Тогда вы должны выяснить это, – сказала Лиза.

– Я просто подумал, может, тебе еще что-то известно.

– Да мне на это глубоко наплевать, – сказала Лиза и отошла в сторону. Потом она выругалась и крепко сжала кулаки. Значит, картины вернулись! А она так мечтала наложить на них лапу и выжать из Марты миллион или два. И вот тебе подарок!

Остаток дня Лиза проработала, нанося изображение на футболки, но у нее все валилось из рук. Она ничего не видела перед собой и по ошибке умудрилась сделать все слоганы с внутренней стороны ткани.

Петра выключила телевизор, открыла холодильник и налила себе бокал вина. Зачеты закончились, и она размышляла над тем, как ей провести выходные. Она снова поругалась со своим другом, но теперь по-настоящему, и, как ни странно, не жалела об этом, а скорее испытывала облегчение. Наконец они расстались. Но ей не грозило одиночество, несколько парней уже были на примете, так что пока ее мучил вопрос: кого выбрать?