Кофе с ограблением - [109]

– Если я не заберу его раньше, – пробормотал Андерс.

– Хорошо, тогда едем, – предложил Гений.

– Нет, подождите еще немного, – попросила Стина и вылезла из машины. Она заключила Андерса в объятия. – Береги себя, мой мальчик, и отдай Эмме часть денег. Не забудь передать от меня привет ей и маленькой Малин. – Она протянула ему пачку банкнот. – Вот небольшой задаток, и подумай о том, что вы с сестрой станете еще богаче, если подождете всего наследства. Но если растратите этот миллион, то не получите от меня совсем ничего. Ничего!

– Да, да, мама, я знаю, – сказал Андерс и обнял ее.

Когда они добрались до аэропорта, вся пятерка пребывала в крайне возбужденном состоянии – пока для них все складывалось удачно, и никто не хотел споткнуться на финише. Они старались держаться спокойно и шли к билетным автоматам медленно и с достоинством. Там у них не возникло никаких проблем, поскольку все давно привыкли иметь дело со всевозможными обезличенными аппаратами, и им даже удалось самим разобраться с багажными бирками. Их чемоданы весили не больше положенного, и, поскольку на них красовался слоган «Старики способны на многое», их приняли с улыбкой, и с регистрацией тоже все прошло хорошо. Но потом пришла очередь картин.

– Как думаешь, нам позволят подняться на борт с этим? – поинтересовалась Стина и показала на абстрактное творение Анны-Греты, вероятно, представлявшее вид сзади женщины с бантом и со спутанными волосами. Их подруга наложила на него слишком много краски с целью скрыть спрятанные под холстом купюры, но в результате ее работа не стала лучше и выглядела просто кошмарно, что нисколько не смущало Анну-Грету. Увидев сомнение на лицах друзей, она сказала им:

– Здесь никого не волнует содержание картины, главное, чтобы она подходила под размеры ручного багажа.

Работы остальных, честно говоря, были ненамного лучше, но они были более красочными, хорошо упакованными и ни на сантиметр не выходили за границы дозволенного.

– Ясно, специальный багаж, – сказала регистрировавшая их девушка и все устроила, но при виде прямоугольного шедевра Марты она внезапно засомневалась.

– Я не знаю, как быть с ней, – сообщила она.

– Я очень боюсь за нее, – сказала Марта дрожащим голосом и похлопала по спрятанной под бумажной упаковкой раме. Она наложила много слоев краски на холст и разрезала его ножом, посчитав, что так из-под него будет легче извлекать деньги, отчего ее полотно стало напоминать творения итальянского художника Лучо Фонтана.

– Я вижу, вам надо на Барбадос, – сказала девушка за стойкой.

– Да, в Бриджтаун. Там мы собираемся устроить выставку.

– Как забавно. Вы летите в бизнес-классе, я попрошу стюардессу позаботиться о вашей картине. Приятно, когда пенсионеры рисуют, без художников общество потеряло бы свою душу.

– Мы уже потеряли наши, – пробормотала Марта.

Когда они немного спустя оказались на контроле безопасности, все прошло не так гладко, как она надеялась. Охранники обнаружили шпатель, который Марта забыла в своей поясной сумке, и ее остановили, а потом с задумчивым видом начали ощупывать упаковку ее картины.

– Что это? – поинтересовался один из них начальственным тоном.

Лучшая защита – нападение, подумала Марта, разорвала бумагу и ткнула пальцем в табличку в нижней части рамы.

– Видите? Она называется «Розы в шторм». Это лучшее из моих творений.

И здесь она не солгала, поскольку никогда раньше не рисовала. Конечно, на картине не было и намека на цветы, но Марта посчитала это хорошим названием. А под ее «нагромождениями красок» поместилось невероятно много купюр.

– Я не знаю, можем ли мы пропустить это, – сказал сотрудник службы безопасности.

– Скажите, что она вам нравится, вы меня ужасно порадуете, – взмолилась Марта и погладила картину рукой. – Пожалуйста!

Тогда ей махнули, чтобы она проходила, а немного спустя контроль прошли Гений, Грабли и Анна-Грета. Но, когда пришла очередь Стины, внезапно прозвучал сигнал тревоги.

– Вам придется пройти через рамку еще раз, – сказали ей.

– Ах, извините! – воскликнула Стина, и остальные удивленно посмотрели на нее. Грабли начал нервно переступать с ноги на ногу, Анна-Грета замерла, боясь пошевелиться, Гений наморщил лоб, а Марта почувствовала дрожь в коленях. С учетом всех обстоятельствах, их подруга казалась на удивление спокойной. Она разорвала бумагу, сняла с полотна красные кнопки и широко улыбнулась сотруднику. – Пожалуй, я немного переборщила, – сказала она. – Но ведь эта картина немного специфическая. Она называется «Корь», вы же понимаете. К сожалению, я забыла о них.

Сотрудники службы безопасности уставились на кучу кнопок в полном замешательстве. Один из них потянулся за каким-то предметом на столе.

– А это тогда что?

– Ах, моя пилочка для ногтей. Вот она где! Я, вероятно, выронила ее.

Секьюрити растерянно переглянулись и пропустили ее, а вся шайка пенсионеров с облегчением перевела дух.

– Зачем ты это сделала, Стина? – поинтересовалась Марта спустя какое-то время, когда они уже шли к самолету.

– Я просто проверила их аппаратуру. Мы же еще не раз совершим преступление?

Когда большой аэробус набрал высоту и в кабине снова загорелся свет, Марта заказала бутылку шампанского, а затем достала два листа бумаги.