Кобра - [13]

– Я все еще не могу понять, почему этот… Эдисон… думает, что ему обязательно надо со мной покончить. Почему он вообще решил, что я представляю для него опасность? Если бы он в меня же выстрелил, я бы о нем даже и не вспомнила!

– Он этого не знал. По его мнению, Вы уже его изобличили.

Она бросила на него недоуменный взгляд.

– Но каким образом?

– Вспомните, что Вы сказали Гонсалесу о том, что делали в понедельник после работы? Вы вышли из своего здания, купили газету, просмотрели ее и сели в такси. Куда Вы поехали?

– В прокуратуру.

– Вот-вот, – он покачал головой, как недовольный экзаменатор, – Во Дворец Правосудия. Это большое здание. Конечно, прокуратура там есть, вместе с сотней других заведений. И мы тоже там находимся. Ваша жизнь для него ничего не значит, мисс Рэнделл. Если есть хоть малейший шанс, что Вы опознаете его в полиции, по его мнению, это достаточная причина для убийства. Все, что ему нужно, – это ничтожный шанс. Убийством он зарабатывает себе на жизнь. Убивать для него так же легко, как и дышать.

– О господи, – простонала она, слегка раскачиваясь на кровати. – Может, мне поместить объявление в «Экзаминер»: «Дорогой мистер Эдисон. О Вашей тайне я никому не скажу»?

Малчек презрительно посмотрел на нее.

– Я полагаю, Вы думаете, что это какие-то игры, что есть какие-то правила? Раскройте глаза, мисс Рэнделл. Мне жаль, Вам жаль, ему жаль. Но он тем не менее будет пытаться Вас убить.

– Но ведь вы меня защитите… вы же говорили, что защитите меня, – от испуга ее голос звучал лет на двадцать моложе, в нем слышался отзвук далекого детского крика «Папочка!».

Гонсалес взял ее руку и ободряюще пожал.

– Конечно, мы Вас защитим, Клер. Вы знаете это.

– А он?… Когда?…

Малчек прислонился бедром к краю столика у окна.

– Мы не думаем, что он сейчас в городе. В среду вечером в Буэнос-Айресе произошло шумное убийство, и почерк явно его. Даже если он прилетел сюда самолетом сегодня утром, ему потребуется время, чтобы Вас найти. А к тому моменту мы переведем Вас из госпиталя.

– Почему? Разве здесь не безопасно?

– Для него безопасных мест не существует. Вы все еще этого не поняли?

– Майк, – жестко одернул Гонсалес, но Малчек проигнорировал невысказанное замечание.

– Ей полезно знать, с кем она имеет дело. Будет поосторожнее.

– Быть осторожными – наша работа, – сказал Гонсалес.

Малчек резко покачал головой.

– Ее тоже. Если я велю ей упасть на пол, а она не шевелится – больше ничего и не требуется. Я могу отдавать приказы, пока не посинею, но она, если хочет жить, обязана их выполнять.

– И как долго? – спросила Клер, сжимая под одеялом трясущиеся колени.

– Что?

Она подняла голову и посмотрела Малчеку в глаза. Они были холодны как проруби зимой и примерно такие же манящие.

– Как долго мне придется следовать Вашим приказам? Сколько времени вам потребуется, чтобы его поймать? Как долго Вы будете распоряжаться моей жизнью?

– Если я не буду ею распоряжаться, эта жизнь может оказаться очень короткой.

– Но Вы не ответили на мой вопрос.

Что-то промелькнуло в серо-зеленой глубине его глаз. Что-то голодное.

– Столько, сколько потребуется. С описанием, которое Вы дали, у нас наконец-то появился реальный шанс

– Наконец-то?

Гонсалес прочистил горло.

– Майк гоняется за Эдисоном уже давно, Клер.

– Тогда почему же он его до сих пор не поймал? – она обращалась к Гонсалесу, но ее глаза не отрывались от Малчека.

– У нас никогда не было надежного описания. Конспирация у него на высшем уровне. Нанимает для грязной работы шестерок, сажает «болванов» для связи. И я не могу заставить его убить кого-нибудь в Сан-Франциско. Я был вынужден этого ждать, – ответил Малчек.

– Я не понимаю. Шестерок, «болванов»?

– Не имеет значения, – он глянул в сторону, затем опять на нее и его голос стал резче. – Все, что Вам необходимо понять, это то, что когда я говорю «прыгать», Вы прыгаете, ясно?

– Нет, не ясно, – она обернулась к Гонсалесу. – А почему не Вы этим занимаетесь?

Тот выглядел смущенным.

– Это дело Майка, Клер. Вы вошли в него под необычным углом, но все сводится к убийству Дондеро, а это его дело. Поверьте мне, Вы не могли бы попасть в более надежные руки.

– Могла бы попасть в более добрые.

Лицо Гонсалеса превратилось в карту, на которой все дороги ведут к улыбке. Он подмигнул ей и глянул на Малчека.

– Она права, Майк, Где твои манеры? Разве твоя мама не учила тебя говорить «спасибо» и «пожалуйста»? Все-таки Клер на твоей стороне, а не на Эдисона.

Малчек полыхнул на них взглядом, на ничего не сказал. Гонсалес продолжал обманчиво мягким голосом;

– Ну же, упрямец. Это леди, симпатичная леди, и она попала в беду. Что за черт! Что с тобой происходит?

Последнее было сказано гораздо сердитее. Малчек оттолкнулся бедром от окна, поклонился и голосом, полным иронии, медленно сказал:

– Спасибо за честь, мисс Рэнделл. Я буду защищать Вас так долго как потребуется, мисс Рэнделл, изо всех моих сил. А теперь, если позволите, я удалюсь, дабы выстроить Вам башню из слоновой кости.

Он выпрямился с презрительным выражением на лице и вышел через дверь, не взглянув на Клер. Она поморщилась:

– А это что было? Я что-то не так делаю? Гонсалес смотрел на пустой проем двери.